Им обоим уже становилось мало этих не утоляющих жар поцелуев. И вот однажды…
Инна помнила каждое мгновение того вечера, словно это случилось вчера. Конечно, все, что происходит впервые, ярко врезается в память… Но с годами она стала думать, что неспроста ни один из ее двух мужей, ни один из любовников так и не сумел изгладить из ее памяти тех, первых ощущений, которые подарил ей Юра.
Снегу тогда в Москве намело… горы. И мороз был около тридцати. Даже жаркие слова любви стыли на морозе, словно примерзая к заиндевевшим губам…
Юра привел ее в свое общежитие, и они пили с двумя его друзьями горячий чай и держались за руки. А потом друзья извинились и ушли куда-то, оставив их одних…
Саша и Костя… Они с Юрой понимали друг друга с полуслова. Как они потом пробовали поддержать Инну в ту кошмарную осень. Но это было потом. А тогда… Она даже предположить не могла, что такое может случиться с ее Юркой…
Мальчишки ушли, а Инна невольно бросила взгляд на Юрину койку. Она стояла у окна, над ней висела полка с книжками, и Инна, чтобы скрыть волнение, подошла посмотреть их. Все по механике, справочники, учебники. Она перелистывала страницы, совершенно не вникая, что там написано, и только прислушиваясь к мягким Юриным шагам…
Вот ключ повернулся в замке… скрипнула дверца шкафа… Он все ближе… остановился… не решается подойти вплотную…
И тогда Инна сама повернулась к нему и сделала шаг навстречу.
Как они оба были неопытны и нетерпеливы… Как торопливо раздевали друг друга, зажмурившись и ища губами губы… словно, если открыть глаза и посмотреть, исчезнет это опьяняющее волшебство.
— Ты не боишься?
Юра вдруг остановился в последний момент, приподнялся на сильных руках и испытующе посмотрел Инне в лицо.
— Нет…
Она зажмурилась еще крепче и затаила дыхание…
И удивилась, что нет боли, о которой шушукались девчонки. А есть только безумное чувство полета, парения, словно они поднялись над узкой скрипучей кроватью и обнимают друг друга крыльями в воздухе, как птицы…
Она даже не сразу поняла, что вот это и есть «то самое», сокровенное, запретное, взрослое…
Только радость — вот теперь мы вместе, до конца…
Она крепко обняла Юру, прижимая его к себе, и удивилась… Его плечи вздрагивали, он весь трясся мелкой нервной дрожью…
— А я тебя чувствую, — шепнула она и счастливо засмеялась. — Там, внутри… Это ты?
Он оторвал лицо от ее плеча и тоже улыбнулся, смущенно и радостно.
— Это мы…
Странно, но Инна совершенно не испытывала стыда. Прижавшись друг к дружке на тесной койке, они исследовали запретные, потаенные места своей «половины» и совершали открытия… А потом находили губами глаза, щеки, волосы и целовались, целовались…