И она предательски смылась, бросив их на произвол судьбы.
Но судьбе было угодно, чтобы эта встреча оказалась небесполезной.
Вернее, так было угодно Инне, а она собиралась отныне сама диктовать своей судьбе то, что будет происходить с ней дальше.
«По крайней мере, он добрый, — разглядывая избранника, подумала Инна. — И кажется, не дурак. Вот только внешность…»
— Кажется, мы собирались в кафе? — проводив Таньку взглядом, произнесла она вслух.
Инна взяла инициативу в свои руки. А то этот тюфяк так и будет стоять столбом, не сводя с нее глаз.
Надо сказать, что Женя действительно впал в ступор. Увидев Инну, он просто обалдел. Ожидал невзрачную, робкую девчонку, а явилась фея, пава, царица… Дерзкие глаза, независимый носик, гордо вытянутая шея… Да разве такая согласится с ним разговаривать? Сейчас повернется на каблучках, фыркнет презрительно и исчезнет как сон.
— Мы долго так будем стоять? — нетерпеливо сказала Инна. — Или я вам не понравилась?
— Нет… — с трудом выдавил из себя Женя.
— Нет — да или нет — нет? — прищурилась она.
— Очень… — совсем запутался в словах Женя.
Она холодно улыбнулась и взяла его под руку. Он был чуть-чуть, на полсантиметра, повыше нее. Правда, Инна была на каблуках. Но рядом с Юрой она всегда казалась такой маленькой…
Женя не понял, почему вдруг потемнели ее голубые глаза, словно туча набежала.
— Заочно мы знакомы, так что представляться не имеет смысла, — заявила она. — Я слышала, вы стоматолог?
И продемонстрировала ровный ряд безупречных зубов.
— Я вам не нужен, — попытался пошутить Женя.
— К счастью, да. В смысле как врач…
Он нужен был ей в качестве мужа. Вот только как дать ему понять, чем он для нее интересен?
«Заткнись, — приказала себе Инна. — Молчи и слушай. Мужчины любят, когда им внимают с раскрытым ртом… — И фыркнула: — Особенно стоматологи…»
И она «внимала» весь вечер, давая Жене возможность понемногу разговориться и делая вид, что все это ей безумно интересно.
И все следующие встречи она терпеливо молчала, ограничиваясь короткими «да» и «нет», красноречивыми взглядами и тихими вздохами.
И Женя вдруг почувствовал, что только с ней может быть таким речистым, так свободно выражать свои мысли, рассказывать о себе то, чего прежде никогда никому не говорил, и рассуждать на излюбленные философские темы… Воистину его еще никто никогда не слушал так, как Инна.
Он пригласил ее на защиту диплома, и она пришла в строгом сером костюме вместо летнего платьица, с изящной «американской косичкой», делающей ее похожей на школьницу.
Женя встретил ее у входа и подвел к блистающей золотом полноватой женщине и сухопарому лысому мужчине в очках.