Я бы ни за что в жизни не признал в ней аристократку. Даже с учетом того, что она носила серебряный герб рода на куртке.
— Ну и ну, — отозвался я. — Твой байк припаркован перед входом?
Девица не ответила и уселась на парту.
— Значит, ждем еще одного? — лениво потянувшись, спросила она и взглянула на наручные часы. — Ему бы поторопиться. В час начнется инструктаж.
— А ты откуда знаешь? — спросил менталист.
— Второй год поступаю. Вряд ли что-то сильно изменилось.
— А на чем в прошлый раз зарезалась?
— На третьем этапе, конечно же. Жаль, воспоминания блокируют. Но в этот раз я подготовилась гораздо лучше. И вы, мальчики, приведете меня к победе. Если, конечно, вы не полные ничтожества.
Кажется, я начал понимать, о чем говорила Матильда. Ирэн, конечно, порой бывала той еще стервой, но даже в первые дни общения она не разговаривала со мной с такой надменностью, с какой сейчас Грасс произносила каждое слово.
— Нужен еще один боевой, — рассуждала девушка. — Я тоже кое-что могу, да и менталист, надеюсь, не зря в гимназии геморрой зарабатывал. Но нужно больше огневой мощи.
В дверь постучали.
— Вот и огневая мощь пожаловала, — улыбнулся Сперанский. И все мы уставились на дверь.
В проем едва протиснулся здоровенный, нет, просто огромный детина. Настолько огромный, что задел макушкой притолоку. Мы с ребятами переглянулись, и, казалось, даже Грасс впечатлилась.
— Ну привет, малыш, — ухмыльнулась она. — Ты Рахманинов, да?
— Ага, — детина разинул рот в добродушной улыбке. — Виктор Рахманинов. Для друзей просто Витя.
Он вошел внутрь и занял, по моим прикидкам, половину помещения. Анна Грасс присвистнула.
— Молю, скажи, что у тебя боевая специализация.
— Ну какая же еще? — осклабился Рахманинов. — Боевая. Во всех смыслах.
— Какая досада, что физический контакт на испытаниях запрещен, — съязвил Коля и наклонился к моему уху. — Это ж на каких харчах такое вырастает?
— У меня в семье все великаны, — услышав Сперанского, ответил он. — Фермерские продукты, вот в чем секрет! Одна беда — мундир придется шить на заказ…
— Так, мальчики, хорош болтать! — Грасс хлопнула в ладоши. — Всем слушать сюда. Кроме меня есть кто-нибудь, кто второй год пробуется?
Мы с парнями замотали головами.
— Понятно, — кивнула байкерша. — Тогда внимайте.
Она отсоединила от штанов несколько булавок и протянула каждому из нас.
— Это что? — спросил менталист Афанасьев.
— Мой подарочек в знак доброй дружбы. Я артефактор или кто?
— Артефакты запрещены. Кроме тех, что создаются непосредственно на Полигоне, — напомнил Сперанский.
— А то я не знаю, умник. Булавки спрячьте. Лучше всего приколите ко внутренней стороне курток. Нас будут проверять на предмет запрещенных вещей. Булавки не засветятся — прямо сейчас они чисты. Но мне будет проще работать с собственными вещами. Они очищены и пригодны к зачарованию. Всем ясно?