Я смутно вспоминаю, что по пути в школу проезжала мимо этой деревушки, но, честно говоря, так нервничала и была почти в панике, что совсем не обратила на нее внимания.
Теперь, когда я оказалась зажатой с друзьями в машине Себа, у меня, наконец, появилась возможность восхититься этим местом.
Холм, где стоит Грегорстоун, возвышается над деревней Дангрегор, лежащей в долине. Из-за этого маленькие магазинчики и домики кажутся особенно чарующими и уютными. Окруженная горами и холмами и отрезанная от остального мира, деревня похожа на шкатулку для драгоценностей.
Дело уже ближе к вечеру, и по холмам спускается мягкий золотой свет. На вершине самых высоких гор небольшие снежные шапки, и я вспоминаю, что совсем скоро окажусь в этих местах на «Вызове».
Себ вздыхает:
– Господи, всегда забываю, какое это мрачное место.
Флора поворачивается к нему и ласково спрашивает:
– Что, соскучился, Себби?
Он хмыкает.
– Единственное, по чему я скучаю – так это отсутствие маминого присмотра.
Флора усмехается и снова садится лицом вперед.
– Ну, не вел бы себя как олух, тебя бы не забрали домой.
Сакши крепко прижалась ко мне слева, ее коленки чуть не достают до ушей – эта машинка явно не предназначена для супермоделей. Она пихает меня локтем и многозначительно смотрит.
Я не очень поняла, что это значило, и Сакши одарила меня жалостливой улыбкой, которую вижу каждый раз, когда подкрепляю ее уверенность в том, что я невежественная колонистка.
Похлопав меня по колену, она едва слышно говорит:
– Обсудим позже.
Жду с нетерпением.
Пытаюсь вернуться к созерцанию окрестностей, но теперь Перри нагибается через Сакши и включается в разговор:
– Я какое-то время учился в Сент-Эдмундсе, но мама решила, что мне не доставало там твердой руки, так что несколько лет назад меня перевели в Грегорстоун.
Себ посмотрел на него через отражение в зеркале, улыбнувшись уголком рта. Да, они с Флорой не так уж и похожи, но эта улыбка… Она улыбается точно так же – я замечала много раз за прошедшую неделю.
– Да, приятель, это совсем другая жизнь, – протяжно произносит Себ. Щеки Перри краснеют, и он смущенно смеется.
– Да, само собой, – отвечает он. Пытается показаться своим в мужском обществе.
Флора наклоняется к брату, чтобы что-то у него спросить, а Перри снова нагибается через бесконечные ноги Сакши:
– Чтоб тебя, я натурал, а он уже дважды заставил меня покраснеть. Да он просто гроза девчонок.
Я сжимаю губы, стараясь сдержать смех, – скорее из-за возмущенного лица Перри, чем из-за того, что Себ – гроза, а вот Сакши явно смутилась.
– Подожди, ты натурал? – спрашивает она. Перри покосился на переднее сиденье, но Флора и Себ увлеченно о чем-то болтали. Я уже привыкла, что Флора умеет создавать вокруг себя пузырь и совершенно не замечать простых смертных.