Если Марфа на самом деле знает, что делать — быстро поймёт, что память у меня никуда не делась. Точнее — частично сохранилась. И своя собственная, и Кирилла. И тогда придётся объясняться с товарищем майором и теми, кто за ним стоит. Вряд ли из этого выйдет что-нибудь хорошее…
Я, конечно, мог сейчас попробовать сбежать. Оглушить старушку, незаметно выбраться из дома, но… Что потом? Вечно скрываться? Если тут есть тайное сообщество тех, кто владеет способностями, недоступным большинству людей — они наверняка имеют довольно серьёзную власть в местном социуме, и с лёгкостью найдут меня. По крайней мере — пока я недостаточно освоился в этом мире…
С другой стороны — Владыка оставил мне лишь часть собственных воспоминаний. Он предложил сделку, это так — но убрал самое важное. То, что на первый взгляд, довольно сильно помогло бы найти Сердце Арна… И мне невероятно — невыносимо! — хотелось вернуть то, что составляло часть той личности, которой я был раньше. Не только по моральным, но и вполне меркантильным причинам, разумеется.
Я уже несколько раз думал над этим, и прекрасно понимал — Владыка неспроста поступил так. Он наверняка знал, что удалять, и однозначно не хотел, чтобы в моём сознании остались вещи, касаемые Сердца. И хотя главной моей задачей было найти артефакт и вернуть его, попав в этот мир, я кое-что для себя решил сразу — торопиться с этим делом не стоит. Ведь чтобы получить свободу, всегда можно отыскать ещё один… Вариант.
А эта старушка, при должном везении, поможет мне восстановить недостающие фрагменты памяти. Если осталось, что восстанавливать, конечно.
Понапрасну рисковать не хотелось, но если у меня получилось провести Смирнова и его друзей-магов с самого начала — может, получится сохранить инкогнито и сейчас? Ставить ментальные блоки меня научили ещё в самом начале воровского пути, так что…
— Надеюсь, мне не придётся пить какую-нибудь дрянь?
— Ты смотри, какой привередливый! — фыркнула Марфа, — Вы, молодёжь, все сейчас такие. Жареной картошечки не хочу, дайте салат Цезарь и рави… рави… Тьфу, как там эту дрянь, называют?
— Не знаю, о чём вы, но картошечку жареную я люблю. С молоком особенно.
Старуха снова усмехнулась, продолжая колдовать над столом. Её руки удивительно легко порхали над какими-то баночками, скляночками, ступками, ящичками и тарелочками. Содержимое более десятка бутылочек смешивалось с порошками, травами, вытяжками и неизвестными мне ингридиентами, пока в руках Марфы не оказался стакан с подозрительно мутной зеленоватой жидкостью.
— На, — она сунула гранёную ёмкость мне в руки, — Пей залпом, и смотри, кушетку не заляпай! Помёт гремлина так просто от кожи не ототрёшь.