— К вашему сроку собираются добавить несколько месяцев, Зеке, — сообщаю я. — Это было глупо — спрятать в камере заточку.
— Бо́льшую часть того, что я делаю, можно назвать глупым, Пост. Вы это знаете. Умные люди не живут так, как я.
— Это правда. Куинси Миллер — умный человек, Зеке, и из-за вас его на долгие годы посадили за решетку. Настало время освободить его, вам не кажется?
С момента моего предыдущего визита мы с Зеке Хаффи обменялись несколькими письмами, а фонд «Блюститель» отправил ему еще один чек на небольшую сумму. Однако, судя по тону его посланий, он не готов признаться в том, что солгал на суде. Зеке считает, что наши с ним хрупкие взаимоотношения находятся в его руках, и будет пытаться манипулировать мной всеми возможными способами.
— Ну, не знаю, Пост. Это было очень давно. Не уверен, что смогу вспомнить все детали.
— Все детали у меня здесь, в тексте аффидевита, Зеке. И я хочу, чтобы вы его подписали. Вы помните своего старого приятели Шайнера? Наркомана, вместе с которым отбывали срок в Джорджии?
— Конечно, я помню Шайнера, — с улыбкой отвечает он. — Таких неудачников еще поискать.
— И он тоже вас помнит. Мы нашли его неподалеку от Атланты, и у него все в порядке. Во всяком случае, намного лучше, чем у вас. Шайнер вылечился от зависимости и пока обходится без неприятностей. У нас имеется подписанный им аффидевит, в котором он утверждает, что вы с ним хвастались друг перед другом тем, как вас использовали в качестве тюремных осведомителей и лжесвидетелей. И вы смеялись над Куинси Миллером. И над Престоном, который отсиживает срок в Дотане. А еще Шайнер утверждает, что, по вашим словам, вы получили большое удовольствие от своего выступления на суде над Келли Моррисом по делу об убийстве в Галфпорте. Теперь этот парень из-за вас отбывает пожизненное наказание. Мы все тщательно проверили, Зеке, в документе есть цитаты, взятые из ваших свидетельских показаний. Шайнер говорит правду.
Быстро взглянув на меня, Зеке стряхивает пепел с сигареты.
— И что из этого?
— А то, что настало время признаться в содеянном и помочь Куинси Миллеру. Никто не отрежет вам яйца, Зеке. Вам никуда не придется ехать. Как я уже не раз говорил, парни во Флориде давным-давно про вас забыли. Им будет наплевать, если вы признаетесь, что солгали насчет Куинси Миллера.
Зеке гасит окурок, оставшийся от второй сигареты, и просит у меня еще одну. Я достаю третью. Он снова глубоко затягивается, выпускает новую порцию дыма, который сгущается над нашими головами, и с явным сарказмом заявляет: