После обеда мы сидим на главном крыльце и пьем чай с мятой. Оно почти не изменилось с тех пор, когда много лет назад я восстанавливался на ферме после нервного срыва. Мы с матерью беседуем о тех тяжелых днях и о Брук, моей бывшей жене. Они с матерью тепло относились друг к другу и в течение многих лет поддерживали связь после нашего с Брук развода. Поначалу мать сердилась на нее за то, что она бросила меня в трудный для меня период, когда я был не в себе. Однако позднее мне удалось убедить ее, что наш с Брук разрыв был неизбежен уже в день нашей свадьбы. Впоследствии Брук вышла замуж за успешного предпринимателя. У них четверо детей, чудесных подростков, и моя мать невольно грустит при мысли, как все могло бы сложиться у нас. Как только у меня появляется такая возможность, я меняю тему разговора и направляю нашу беседу в другое русло.
Несмотря на мой необычный образ жизни, мать гордится тем, что я делаю, хотя и слабо представляет систему уголовного правосудия. Ее угнетает то, что в мире совершается много преступлений, столько людей сидят в тюрьмах и из-за этого разрушается много семей. У меня ушли годы на то, чтобы убедить мать, что тысячи людей отбывают сроки в камерах безвинно. У нас с ней впервые появляется возможность поговорить о Куинси Миллере, и она рада узнать детали дела. Убитый юрист, замешанный в криминале шериф, наркокартель, невинный человек, которого подставили и отправили в тюрьму, — поначалу мать просто не может во все это поверить, но тем не менее наслаждается моим рассказом. Я не боюсь рассказать ей слишком много. В конце концов, мы с ней находимся на неосвещенном крыльце дома в сельской местности штата Теннесси, далеко от штата Флорида, да и кому она может передать мои слова? В общем, я верю в способность своей матери хранить секреты.
Мы говорим обо всех моих клиентах. О Шасте Брили, которая сидит в камере смертников в Северной Каролине, осужденная за поджог, в результате которого погибли трое ее дочерей. О Билли Рэйберне, отбывающем срок в Теннесси и осужденном на основании сомнительной научной теории, получившей название «посткоммоционный синдром», или «синдром встряхнутого ребенка», — за то, что он споткнулся и упал, держа на руках малыша своей подружки. О Дьюке Расселе, ожидающем исполнения смертного приговора в Алабаме. О Кертисе Уоллесе, которого в Миссисипи признали виновным в похищении, изнасиловании и убийстве молодой женщины, а он на самом деле никогда ее не видел. И об умственно отсталом Малыше Джимми Флаглере, ему было семнадцать лет, когда власти штата Джорджия приговорили его к пожизненному заключению.