— Хелле говорила по телефону о книге заказов. Ты видишь что-нибудь подобное? — спросила она.
— Нет, но я вижу много ручек, — сообщил Юсуф, фотографируя стойку своим телефоном.
Джессика вздохнула и посмотрела на свой телефон. Эрн звонил дважды.
— Что-то еще случилось?
— Эрн разгорячен и обеспокоен тем, что я не выполняю приказов.
— У него есть причины, чтобы выпнуть тебя вот так, — сказал Юсуф, щелкая пальцами.
— Но он не собирается этого делать. Не сейчас, когда все так запутано.
— Могу только надеяться. Что ты хочешь сделать? — спросил Юсуф, уперев руки в бока.
— Пойдем в участок. И решим задачку, пока еще кто-нибудь не умер.
Юсуф застегнул куртку.
— При условии, что по дороге мы заедем в «Макдо-драйв». У тебя есть наличные?
Джессика натянула капюшон.
— Вообще-то я нашла твою карточку. Она лежала в кармане моей парки.
Эрн сидел за столом, глядя на свои сжатые кулаки. Сейчас четверть двенадцатого вечера, и команда снова собралась в конференц-зале. Расмус сидел за столом с серьезным видом и, казалось, считал свои пальцы. Нина уставилась усталыми глазами на флуоресцентные трубки под потолком.
За свою долгую карьеру в правоохранительных органах Эрн Миксон сталкивался со многими случаями, которые, несмотря на упорные усилия, так и не были раскрыты. Но этот был слишком масштабным, чтобы похоронить его в очредной папке. Если случится самое худшее, расследование будет продолжаться еще долго после того, как болезнь унесет его жизнь. Внезапно смертельная болезнь стала ощущаться как вердикт невиновности, билет в какое-то лучшее место, где совсем нет зла.
Дверь открылась, и в комнату вошел Микаэль.
— Ну и что? — спросил Эрн. Нина и Расмус все еще были бледны.
— Я связался с разносчиком еды. И велел ресторану закрыть двери. Менеджер заверил меня, что еда была передана прямо с кухни курьеру и что зубы никак не могли попасть в еду на их кухне…
— На каком этапе…
— На любом этапе. Скоро мы сможем услышать, что скажет курьер. — Микаэль сел. — А где же зубы?
— Сфотографировали и доставили Сарвилиннеу. Я не знаю, сможет ли она извлечь из них что-нибудь полезное.
Флуоресцентные трубки на потолке мигнули несколько раз.
— Это так ужасно, Эрн, — проговорил Микаэль, потирая костяшки пальцев. — И как долго мы будем с этим мириться?
Эрн поднял бровь и огрызнулся:
— Почему ты спрашиваешь меня? Не я подсыпал зубы мертвеца в твой сэндвич.
— Это была пита, — пробормотал Расмус.
— Это мог быть хоть бутерброд для придурков, мне все равно, — прогремел Эрн, затем несколько раз кашлянул в кулак и продолжил своим прежним, более хриплым голосом: — Очевидно, вы хотите привлечь Карлстедта и Лехтинена. Я не думаю, что это что-то изменит.