— Но, Эрн, ты должен признать, — заметила Нина задумчиво, без малейшего намека на неуважение, — что часы тикают. Держать этих людей под наблюдением, возможно, было бы хорошей идеей сегодня утром, но в свете всего, что произошло, я не думаю, что мы выиграем что-нибудь таким образом.
— Тем более что они знают, что мы их слушаем. Это стало очевидно, когда…
— …когда мы слушали записи, — перебил Эрн и ударил себя кулаком. Он ощутил вкус мокроты, выкашливаемой из трахеи, различил привкус крови на языке.
— Сколько еще людей должно умереть?
Эрн смотрел на троицу, сидящую вокруг стола, и чувствовал себя совершенно опустошенным. Может быть, звонок от доктора действительно сделал все бессмысленным? Он закрыл глаза и внезапно понял, что самое худшее — это не осознание собственной смерти, а знание того, когда она придет. Что вы можете попытаться забыть о своей смерти до того дня, когда вам будет дана мучительно точная временная шкала оставшейся вам жизни. Крайний срок. В конце концов, покинуть этот мир можно даже внезапно, будучи здоровым человеком. Сердечный приступ на лыжне или во время сна. Автомобильная авария при прослушивании хорошей музыки.
— Давай поговорим об этом через минуту, когда приедут Джессика и Юсуф, — попросил Эрн, и остальные одобрительно хмыкнули. Ясно, что волчья стая почуяла его слабость. Еще совсем недавно было бы неслыханно пренебрегать прямыми приказами.
— Расмус, — наконец произнес Эрн, проглатывая неприятный привкус во рту.
В этот момент дверь открылась и вошла Джессика, а за ней Юсуф. Эрн бросил многозначительный взгляд на главного следователя, но решил приберечь подготовленную им тираду для более подходящего момента. И сказал лишь:
— Сядь. Слово берет Рас.
Расмус крепче прижал очки к носу и нерешительно потеребил воротник серого свитера. За этот день Расмус откуда-то зачерпнул щедрую порцию уверенности в себе, но по-прежнему оглядывался по сторонам, словно собака, ожидающая наказания.
— Дело в том, что можно найти связь между смертью швеи, хотя это и не было ритуальным убийством, и книгой. — Расмус залез под толстую стопку бумаг и вытащил книгу в мягкой обложке, страницы которой были украшены плюмажем из десятков разноцветных открыток. Затем он громко сглотнул и начал читать вслух:
Но зловещая тень вернулась туда, откуда появилась мгновение назад. Так плавно и быстро, что Эстер уже не была уверена, видела ли она его. Эстер знала, что она одна, потому что заперла дверь после ухода последнего посетителя. Она никогда раньше не испытывала страха в своей лавке, никогда не позволяла воображению скакать галопом, управлять своими мыслями.