Ее веки отяжелели. Но у нее ничего не болело. Она чувствовала себя легкой, как бабочка, отдыхающая на лилии. В нескольких метрах от нее на полу было расстелено большое красное одеяло, прикрывающее что-то под ним.
— Джессика фон Хелленс, — раздался за ее спиной женский голос.
Джессика ответила почти против своей воли:
— Что?
— Добро пожаловать.
Джессика никого не видела. Она пыталась осмотреться и обнаружила, что ее голова зажата в деревянной подставке для шеи, которая мешала ей повернуть голову.
De primo, fratribus et sororibus.
Джессика напрягла пальцы, ее запястья обтягивали путы.
Тем временем в помещении появилась группа полуголых людей. Они прошли мимо нее по обе стороны от кресла, в котором она сидела. Их четыре человека, пять, шесть, восемь. Они были одеты в черные накидки, капюшоны закрывали их лица. Тихий шорох отдавался эхом, когда босые ноги шлепали по каменному полу.
Теперь Джессика поняла, что на ней черное вечернее платье. Пара туфель с высокими каблуками была поставлена рядом с ее ногами на пол. Мысли начали проясняться. Ее дыхание стало реже, воздух застрял в горле.
— Что происходит?
— Успокойся, Джессика, — произнес женский голос. Джессика взглянула на худое обнаженное тело, обвисшие груди которого были покрыты толстыми голубыми венами.
Затем женщина подняла свою хрупкую руку и откинула капюшон. Улыбка, скрытая под маской, была нежна и слегка рассеянна. Совсем как минуту назад в спальне.
— Я не уверена, что нас когда-либо представляли друг другу должным образом. Меня зовут Камилла Адлеркройц. — Женщина сделала шаг к креслу, в котором сидела Джессика. Остальные остались стоять на месте. Джессика позволила своему взгляду блуждать по обнаженным телам. Группа состояла как из мужчин, так и из женщин.
— У тебя, должно быть, много вопросов
Язык Джессики отяжелел, и во рту появился странный химический привкус. Джессика закрыла глаза. Все это сбивало с толку. Трудно было уловить ее мысли.
— Я хочу уйти, — тихо попросила она. — Я хочу видеть Эрна.
— Я знаю, что у нас мало времени, — сказала Камилла Адлеркройц, а затем отступила в сторону, чтобы Джессика могла видеть через всю комнату. На дальней стене висел портрет красивой женщины с черными волосами. — Ты видишь это? Это мог быть и твой портрет. — Она была права, сходство казалось поразительным. — Но это не ты, Джессика. Это я, — теплота в ее голосе немного рассеялась.
— Я хочу уйти, — прошептала Джессика.
— Ты хочешь уйти? Проблема в том, Джессика, что ты сама не знаешь, чего хочешь. Ты такая же, как твоя мать. — Камилла Адлеркройц сделала несколько шагов к Джессике и неуклюже опустилась перед ней на колени. — Она была прекрасной, неиспорченной душой, но в то же время упрямой гадиной, которая отвернулась от нас.