— Добро! — кивнул майор. — Только не увлекайтесь, поручик, чтобы мне потом за вас от генерала Потёмкина не влетело. Хоть у вас и отдельная рота, однако всё равно вы ведь при нашей поисковой партии состоите! — и, обернувшись, позвал своего капитана: — Александр Фёдорович, уводи наших солдат из шанцев, при подходе лодок начинайте сразу же погрузку. Ну, давай, Алексей, удачи!
Спешенная кавалерия, а возможно, и подошедшая от Гуробал пехота турок наступала огромной своей массой на укрепления. Тысячи три, по самым грубым подсчётам, шли под рёв труб и под барабанный бой. Пять знамён насчитал Алексей в боевых порядках противника. Серьёзно! Сдержать, а уж тем более отбить такую массу своими силами было попросту нереально. Нужно было готовиться к отступлению, но к отступлению с боем. И оглядев своих егерей, он отдал команду:
— Внимание всем, рота! Огонь ведём по своему прицелу и безо всякой команды! Стреляем до подхода противника к рогаткам, затем метаем гренады и откатываемся бегом к противоположной стене валов. Бьём пару залпов оттуда, опять метаем гренады и откатываемся уже к реке. Пионеры идут последние с заслонным плутонгом Андреянова. Пока им сделать несколько выстрелов из орудий и подготовить все пушки к подрыву! Рота, к бою!
«Ба-ах! Ба-ах!» — ударили два орудия, направленные в южную сторону. Ядра с гулом ушли в сторону наступающих. «Бум!» — бумкнула длинная винтовка Курта, свалив первую дальнюю цель за семь сотен шагов. Всё, бой особой егерской роты начался!
— Рано, рано, — покусывал губу Лешка, вглядываясь в подступающие ряды турок. Каждая пуля должна была найти свою цель. Ага, вот уже можно было разглядеть и детали одежды атакующих. Значит, пора. Целик совместился с мушкой на бородатом здоровяке в дорогом халате, и он выжал спусковой крючок. Бах! Приклад ударил в плечо, а Лёшка выхватил патрон из поясного патронташа и откусил кончик бумаги. Порох на полку, закрываем крышку, курок на предохранительный взвод. Штуцер упёрт прикладом в землю, засыпаем весь порох в ствол — дум, дум, пристукнули прикладом, чтобы он лёг там как надо, а теперь, обёрнутая патронной бумагой, вниз под ударами шомпола идёт пуля. Всё делалось быстро тысячи раз отработанными до автоматизма движениями, глаза же в это время выбирали новую цель.
Так, расстояние — шагов двести пятьдесят — триста, можно уже бить и «быстрой пулей». Алексей выбрал себе новую цель и, выровняв дыхание, спустил курок.
Точно так же, как и он, вели сейчас свой огонь и все егеря роты, кроме пионеров. У них была задача посложнее. Под командой главного оружейника, немца Курта, егеря споро заряжали в стволы двух пушек картузы с дальней картечью. Вот порох в стволы заложен и прижат войлочным пыжом, картечь тоже в закладку и снова прижата уже крайним войлоком. Клиньями подправлена вертикальная наводка, чуть вбок ствол, Курт проверил прицел и, махнув рукой, отскочил от орудия. Савва поднёс пушечный пальник к боковому, запальному отверстию. Ба-ах! Вы-ыу-у! Взвыла картечь, устремляясь в сторону противника, и ударила в самую его гущу, убивая и калеча людей. «Ба-ах! Вы-ыу-у!» — ударила вторая пушка Афанасьева Василия.