− Нет, − честно сказала Карин, глядя ему в глаза, − но я не могу так. Я правда не могу. Понимаешь?
− А они не могут на тебя такую смотреть! Ты это понимаешь?! − Он резко схватил ее за ворот майки и дернул его, разрывая ткань. – Ходишь тут! Сиськами светишь! Это же невыносимо!
Карин тут же отступила, прикрывая руками разорванный вырез.
− Я же не виновата, что женщиной родилась?
− А мы виноваты, что женщины у нас тут только в порнухе?
− Но ты же можешь думать не только о сексе! Так почему они не могут!?
− Я тоже не могу! – выкрикнул Шеф и сам растерянно выдохнул в неловкой тишине, понимая, что сейчас явно взболтнул лишнего, но кровь к члену все равно притекала быстрее, чем к мозгам, когда эта майканка была рядом, даже сейчас, когда хотелось взорвать к чертовой матери весь мир.
Карин такого не ожидала, но вместо испуга опустила глаза вниз, пытаясь увидеть, насколько это честное признание, но Шеф отвернулся, оперся рукой о спинку дивана и устало закрыл глаза.
− Забудь и просто посиди тихо. Я сейчас успокоюсь и включу какое-нибудь порно, чтобы вопросов не было…
− Зачем порно? – спросила Карин и снова коснулась его плеча.
− Как зачем, блин?! – Он дернулся от нее, словно сейчас ничего опаснее просто не было. – Они не должны знать о нашем уговоре!
− Забудь про уговор, − сказала Карин и сама себе не поверила.
Ей было странно, неловко, неудобно, словно она никогда не была так близко к мужчине наедине, но почему-то ей было совсем не страшно, если этот мужчина – Оливер Финрер, иногда пугающий, зловещий, дикий, а иногда вдумчивый и по-своему добрый. Почему она относилась к нему именно так, она понятия не имела и спрашивать себя боялась, но, когда он снова посмотрел на нее, сама шагнула к нему, убирая руки от груди и снимая ничего уже не прикрывающую майку.
− Если тебе так будет легче, я могу. С тобой могу, а с ними – нет, − призналась она, стыдливо опуская глаза, но все равно прикасаясь к его груди, поднимающейся от тяжелого нервного дыхания.
− Зашибись, − выдохнул Шеф, но обнял ее, прижал к себе, наклонился к ее уху и замер, не понимая ни что хотел сделать, ни что вообще с ней делать. Стоило просто подумать и действовать стало невозможно.
Перегнуть через спинку дивана и трахнуть? Казалось бы, что может быть проще? Но хотелось не этого, хотелось чего-то другого, чего-то такого, что застывало на губах и заставляло задержать дыхание, а она будто издевалась: прижалась сильнее, провела рукой по животу и вцепилась в край штанов у самого члена, а потом еще и голову подняла.
− Олли…
− Что, блять? – спросил он, глядя на нее растерянно и раздраженно.