— Я… У меня есть кое-что для тебя, — сказал Эдвард, запустив пальцы в карман жилета.
Затаив дыхание, Эсси придвинулась к нему вплотную.
— Могла бы ты… дай мне свою руку, — пробормотал он стыдливо.
Эсси сняла шелковую перчатку, одолженную у миссис Ярвуд, и протянула руку Эдварду. Ее бледная кожа в свете фонаря казалась золотистой.
У Эдварда лоб покрылся бисеринками пота, когда он несколько грубо выдавил из себя:
— Вот… Это тебе.
Схватив протянутую руку, он вложил в ладонь что-то жесткое и холодное. Рука Эсси дрогнула. Она сжала предмет в кулаке, не решаясь взглянуть на него. Но теперь она ощущала контуры предмета, врезавшегося в ладонь, а пальцы нащупали грани камня.
Кольцо.
Эсси едва могла дышать.
Медленно она поднесла кулачок к свету фонаря и осторожно, один за другим, разжала пальцы. Взяв кольцо в другую руку, она рассмотрела его со всех сторон. Наружная сторона кольца была покрыта белой эмалью, по которой тянулись вереницей изящные черные цветы и стебельки, упираясь в крупный квадрат чистейшего камня, мерцающего в свете фонаря.
— Брильянт, — прошептала Эсси, и подняла на Эдварда восхищенный взгляд.
Это случилось: он сделал ей предложение! Все напряжение разом покинуло ее тело. Теперь она поняла, что его отстраненность и даже грубость были не больше, чем нервное перевозбуждение — такое же, как и у нее.
Мама была не права. Эсси не ошибалась. Эдвард вовсе не походил на большинство мужчин. За ее грязными подолами, потрепанными ботинками и грубым голосом он сумел рассмотреть нечто особенное. Он полюбил ее, а тогда, в своей новой квартире, он показал, насколько его чувство сильно. И теперь они станут настоящей семьей. Ведь однажды он назвал ее своим неограненным алмазом.
Правда, камень на кольце, которое она теперь держала в руках, не походил на неограненный — это был чистейший бриллиант. Но по-настоящему изысканной деталью этого кольца были черные цветы, нарисованные на белой эмали по всей окружности.
— Ах Эдвард! — вырвалось у Эсси.
Она вдруг вспомнила кружева, которые видела в витрине универмага «Хэрродс» в Найтсбридже, она могла бы украсить ими чепчик для их малыша. У них непременно родится мальчик, она в этом не сомневалась, с таким же широким лбом и румяными щечками. Она оденет его в бриджи и блестящие новенькие ботиночки — вылитый отец. А какие прекрасные прогулки она будет совершать с малышом в детской коляске, шагая по Чипсайду, чтобы доставить Эдварду пирог с крольчатиной и яблоками на обед. Эсси бросила взгляд на купол церкви, синеющий в лунном свете в конце улицы, и представила себе, как входит в нее в чистой обуви с ребенком на руках, укутанным в новенькое шерстяное одеяльце. Когда они вместе посещали мессу, Эдвард гордо стоял рядом с ней.