Белла открыла свой портфель, достала картонную папку, на которой стройными заглавными буквами было написано: СЕМЕЙНОЕ ДРЕВО МЁРФИ, и передала Кейт. Древо состояло из трех ветвей, и Кейт разложила его на коленях.
— Итак, у нас общие прапрабабушка и прапрадедушка — Клементина и Конрад Мёрфи. Клементина овдовела, когда Конрад погиб на Бурской войне. У них было семеро детей, но выжили, как получается, только наши прабабушки — Гертруда и Эстер. Вот, смотри, — Белла указала на первую ветвь древа. — Фредди, самый старший, погиб в девятнадцать лет на работе. Они разбирали старое здание рядом с собором Святого Павла. Беднягу придавило кирпичной стеной.
— А вот и Эстер Роуз — моя прабабушка, — продолжила Кейт, разглядывая древо, — и Гертруда — твоя.
— Да, им двоим повезло. Их младшие сестры, Флора и Мегги — близнецы, не дожили до подросткового возраста, а вот эти две девочки, что обозначены по обе стороны от Гертруды, и вовсе умерли в младенчестве от кори и коклюша.
Паутина линий, расползающаяся под именами Клементины и Конрада Мёрфи, ранила Кейт. Она представила себе крошечные гробики в гужевой повозке, как тележка подпрыгивает и раскачивается на булыжной мостовой, направляясь на окраину Лондона, где хоронят бедняков.
Белла уловила ее чувства и поморщилась.
— Но у них были и счастливые времена. Гертруда и Эсси, когда им исполнилось по пятьдесят, каждый год встречались на Гавайях и вместе проводили отпуск. Я так понимаю, до этого они были слишком заняты своей карьерой и семьей. Личные бумаги Гертруды — блокноты и письма от Эсси — сейчас перешли в коллекцию галереи «Серпентайн», вместе с картинами. Если хочешь, мы можем сходить туда вместе, когда ты вернешься в Лондон.
— Есть еще картины?
— Да, в конце концов она стала художницей. Ее работы что-то среднее между Модильяни и Ивом Кляйном — мама их терпеть не может. А мне очень даже нравятся. У меня дома есть пара картин. От них веет счастьем… жизнерадостностью, что ли, если так можно выразиться.
— Похоже, наша семья не обделена талантами, — сказала Кейт, достав из своего блокнота конверт и показывая рисунок с двумя смеющимися девочками. — Я думаю, это нарисовала Эсси.
Белла нахмурилась:
— Это Флора и Мегги, я уверена. У блокнота, который подарен «Серпентайн», такая же разлиновка, как и у этого листа, и там тоже есть рисунки девочек, очень похожие на этот. Будто они сделаны одной рукой. Но тот блокнот точно принадлежал Гертруде, ее имя написано на обложке.
— Так ты думаешь, этих близняшек нарисовала Гертруда, а не Эсси? — спросила Кейт, чувствуя знакомый прилив адреналина, который обдавал ее всякий раз, когда ей удавалось восстановить, пусть даже в незначительной степени, исторические связи какого-нибудь предмета искусства или ювелирного украшения.