Ведро с углем получилось тяжелое, и Эсси перебрасывала его с руки на руку. Когда они шли через задние дворы, из кухонных окон домов тянуло запахами готовящейся пищи, насыщая вечерний воздух гастрономическими ароматами. Эсси представляла, как хозяйки этих домов делят между своими отмытыми, краснощекими детишками спирали камберлендских сосисок, подкладывают им в тарелки картофельное пюре с тушеным ревенем, а на десерт, возможно, попотчуют кусочком еще теплого сливочного пирога.
Близняшки бежали впереди, плечом к плечу, и, задрав носы, насыщались запахами чужих ужинов. Дома их поджидали только хлеб с салом. Впрочем, они никогда не жаловались.
Герти плелась позади всех, подставляя руки под листву плюща, обвивающего стены, и любуясь оранжевыми настурциями и фиолетовыми анютиными глазками, распустившимися в уличных кашпо. Лондон оживал множеством красок по мере того, как дни становились все длиннее и теплее.
Бывало, когда Эсси замечала прореху в каком-нибудь заборе, она любила поглазеть на чужие сады с огороженными клумбами и аккуратными грядками, засаженными морковью, горошком и петрушкой, представляла, каково это, ухаживать за таким большим собственным участком, а не тем заброшенным клочком земли с несколькими пучками петрушки и шалфея, да еще вьющейся фасолью, которая отчаянно цеплялась за покосившуюся ограду у них на заднем дворе.
Герти остановилась, заинтересовавшись кустом плетистой розы, обвивающим водосточную трубу. Поднявшись на цыпочки, она потянулась к кремовым бутонам, раскрывшимся навстречу весеннему солнцу. Герти сорвала несколько лепестков, словно пыталась разобраться, как они укладываются в бутоны, и Эсси вновь удивилась ненасытной любознательности своей сестры. Как сильно изменится ее по-детски открытое лицо, когда она превратится в молодую женщину?
Эсси посмотрела на свою руку, занятую ведром, и поморщилась от вида грязных ногтей и вздувшихся вен. Руки Герти, пусть и грязные, все еще оставались изящными и неочерствевшими. Это были руки художника. Ими только переворачивать страницы книг.
На прошлой неделе Эсси без ведома матери имела разговор с отцом Макгуайером в церковном управлении. Священник сначала отчитал ее, а потом повторил решение директора Мортона: пособия на содержание всех трех сестер Мёрфи в школе не будет.
— У нас просто нет свободных средств. Для всех это был тяжелый год. Представьте, если бы для каждого ребенка в приходе церковь делала такие поблажки, — ворчал отец Макгуайер, расправляясь с жирным куском стейка с гарниром из грибов и маслянистым картофельным пюре.