– Почему с посыльным? Разве самому не надежнее?
– Он не мог быть уверен, что горничная тоже попробует конфет. Это риск разоблачения. А посыльным мог быть хоть первый встречный мальчишка.
– И кто же сообразительный убийца?
– Не женщина. Потому что женщина не будет дарить женщине конфеты на именины. Остается – мужчина. Кто может подарить любимый сорт конфет, то есть знает его не хуже мужа, и при этом не подарить цветов, чтобы не возникло лишних вопросов? Любовник. Больше некому. Или кто-то, кто прикрылся его именем. Такой сладкий подарок женщине может сделать только очень близкий мужчина. Интимно близкий. Как намек на их сладостные встречи…
Родион вовремя остановился. Его и так слегка занесло.
Криминалист помассировал мочку уха и совершенно искренно сказал:
– Да, юноша, вы далеко пойдете… Если, конечно, позволят. У нас ведь умных не слишком любят, сами знаете. Начальству тяжко видеть подчиненного проницательнее его, а сослуживцам умник – как кость в горле на фоне их лености и глупости… В общем, располагайте мной, как сочтете нужным…
Минута эта не была отмечена во всеобщей истории народов и не покрылась красным в календарях. Но ее стоит запомнить. В это мгновение родился союз логики и криминалистики, от которого еще предстояло поежиться не одному преступнику. Короче говоря, Лебедев принял Ванзарова как равного.
Ничего такого возвышенного Родион не испытал, но только поблагодарил скромно.
– Заметили в спальне ряд хрустальных флакончиков? – спросил Лебедев.
– Вроде бы… – замялся Ванзаров. Не хотелось признавать, что не обратил на них серьезного внимания. Мало ли какие снадобья требуются женщине, тем более блондинке, для поддержания неописуемой красоты.
– Сдается мне, что госпожа Грановская собрала неплохую коллекцию отравляющих веществ. Без фантазии, конечно, но для начинающего любителя – вполне достойно.
– У нее хранился яд? – поразился проницательный сыщик. Эта новость никак не вписывалась в стройную схему.
– Яды… Вас что-то смущает?
Родион попытался сжульничать, отвел взгляд и только теперь заметил в раскрытой коробке что-то постороннее: из-под слоя конфет торчал кончик серой бумаги. Не смея касаться, он попросил криминалиста использовать безопасные перчатки. Легким движением руки на свет был извлечен листок прямоугольной формы.
Лебедев рассматривал его с откровенным сомнением, а Ванзаров чуть не закричал от радости. Подарок судьбы выглядел как черная розочка, напечатанная типографской краской, и две полукруглые стрелки, нарисованные от руки, словно выходящие одна из другой.