Всё-таки это для женщин поцелуй может быть самодостаточным действом, для мужчины, такого как я, поцелуй лишь дополнение к чему-то ещё. Вот когда целуешь и одновременно сжимаешь в ладонях её грудь или попку, вот это да — хороший поцелуй. А ещё лучше, если и сам внутри неё в это время находишься. Да… Но поговорить я хотел немного о другом.
— Что это там у тебя? — вновь показал я на ящики.
— Да так, пока секрет. — Подполковница улыбнулась, не спеша убирать руки, спросила сама, — Ты что-то ещё хотел?
— Да, — став вновь серьезным, и ещё раз вспомнив разговор с «родителями», взглянул в глаза девушки, — ты знала?
— О чем?
— О остальных, с кем у меня было.
— Что они от тебя…
— Да.
— Знала.
Мы смотрели в глаза друг-друга и нам не надо было договаривать, всё понималось с полуслова.
— Прости, мне запретили тебе говорить.
— Нет, это ты меня прости, — ответил я, решительно беря за талию и притягивая Марину к себе.
— За что? — веки её на секунду распахнулись шире, в легком удивлении.
— За то, что не подарил тебе то, что дал им, — ответил я серьезно.
— Но у тебя и так, — девушка грустно и одновременно иронично хмыкнула, — скоро шесть детей будет.
— Тем более, — с каким-то даже весельем произнес я, — одним больше, одним меньше…
Она попыталась дёрнуться назад, но я удержал. Напрягая все мышцы, конечно, но удержал, не дав вырваться, сказал уже без шуток, — Марин, я действительно хочу сделать тебе ребёнка, если конечно, ты сама этого хочешь. И сделал бы его тебе раньше, если бы знал заранее. Ну что, ты согласна?
На несколько долгих мгновений мы замерли в неустойчивом равновесии, её сила противодействия уравновешивалась моей, а затем она прекратила сопротивляться, легко подняла меня в воздух, прижала к себе и закружила.
— Конечно согласна, — произнесла она, опустив меня обратно на землю, улыбаясь самой счастливой улыбкой какую я только у неё видел, — пусть мужитьба мне не светит, но девочка рожденная от тебя будет сильной и смелой, я уверена.
— А если мальчик? — не смог не задать я провокационный вопрос.
— Мальчика похожего на тебя я буду любить всем сердцем, — проникновенно заявила Ржевская — и отдам только той, которая действительно его заслужит.
— Понятно… — протянул я, в который раз поражаясь вывертам местного сознания. Мысли, что парень выберет себе подругу сам, у неё даже не возникало. — Ладно, пошли.
— Куда?
— Куда-куда, — проворчал я, разворачиваясь и таща подполковницу за собой, — ребёнка тебе делать будем.
— Сейчас?! — глаза девушки стали ещё больше.
— А чего тянуть? Мужик сказал, мужик сделал.