— Да, сестра погибшей прекрасно осведомлена обо всем, что было в квартире. Из вещей, представляющих ценность, взяты норковая шуба и серебряная вазочка работы Орешникова. Все остальное практически стандарт — через ювелирку и на столовое серебро не выйти.
— Ко мне звонил вчерашний друг, — сказал Николай Николаевич.
— Да? — сделал удивленные глаза Боев.
— Изложил свой взгляд на нашу работу. Сказал, что главное — найти преступников, что город обеспокоен. Я так понял, что пришел он не по своей инициативе, что он нас курирует по просьбе с хорошего верха. Так что пошевеливайся. Я бы на твоем месте комбинат отложил, а занялся линией зоны. Чутье мне говорит, что убийцы или сбежали оттуда, или их через зону на директора вывели. Действуй, а я занял круговую оборону.
— Приказ начальства не обсуждают, — пожал плечами Боев и стал надевать пиджак.
На «восьмерке» своего любимого сотрудника Владимира Куравлева они быстренько докатили до метро «Академическая» и свернули на тихую, всю в зелени улицу Шверника. Еще утром Боев звонил в ИТУ и получил информацию, что Зотова уже три дня дома по причине гриппа. Корпус, где жила бухгалтер, был в глубине между школьным спортивным уголком и садом.
Виктор прошел мимо окон санчасти. Все занавески были задернуты, но чутье подсказывало, что за ним внимательно следят из каждого окна. Надо было придумать правдоподобную причину своего появления. Правду он им сказать никак не мог, неизвестна была реакция если бы они вдруг озлобились и решили его убить, вместе с ним точно отправили бы и Олю. Но и врать он особенно не мог, потому что мало бы кто ему поверил, что он берет на себя смертельный риск просто от хорошего отношения к Мухе и Равилю.
Знакомым, много раз хоженным путем он подошел к крыльцу и остановился. В этом положении он не был виден сидящим в санчасти зэкам. Виктор вынул руку из кармана, и маленький блестящий предмет соскользнул по брючине на деревянный порог. Виктор спихнул ключ с порожка и движением сапога присыпал его землей.
«Пусть полежит, — подумал он. — Самый последний аргумент и самый опасный.
Он подошел к зеленой деревянной двери, три раза гулко постучал. В ответ где-то далеко внутри скрипнула половица, за ней вторая. Виктор ждал, но тишина более не прерывалась. Тогда он переложил пакет с водкой и закуской в левую руку, а правой, сжатой в кулак, еще раз гулко и крепко ударил по двери. Дверь ухнула и подалась.
Виктор до конца открыл ее и зашел в прихожую. Никто его не встречал.
Он покачал головой, поставил пакет в угол и стал не торопясь, по-хозяйски закреплять дверь. Он замкнул засов, только-что кем-то предусмотрительно открытый, повернул втулку французского замка на два оборота, потом наткнулся на деревянные клинья и, нагнувшись, стал их подбивать один за одним под порожек двери. В этот момент он почувствовал, как к его пояснице прислонилось холодное и тонкое лезвие и чей-то мурлыкающий голос произнес: