В статье также цитировали слова адвоката — женщина по имени Ани Мурадян утверждала, что Боуден сотрудничает со следствием и не имеет никакого отношения к смерти Алекса Соколова. И наконец, представитель авиакомпании заявлял, что бортпроводнице не предъявлены обвинения ни в ОАЭ, ни в США, что политику компании она не нарушила. Следовательно, без комментариев.
Тем не менее «Пост» придумала прозвище и для Боуден, и для преступления. Поскольку женщина со снимков больше не была загадкой, то и довольно обобщенная кличка «черная вдова» ей уже не подходила. Теперь, когда стала известна ее профессия, журналисты окрестили ее «убойная бортвертихвостка».
Не бог весть как умно, подумала Елена, но в целом неплохо. Есть ритм и созвучие, а главное — авторы прозвища объединили распущенность и убийство.
Елена закрыла сайт и откинулась на спинку кресла. Подумала о коротком знакомстве с Боуден, пьяненькой и одуревшей от алкоголя (хотя Алекс был не лучше), в Дубае. Впрочем, она казалась довольно доброй и веселой.
И тут Елену осенило — она вспомнила, как напрягся Алекс, когда Боуден упомянула место работы ее зятя. Прозвучало название военной базы. Дело в том, сказала тогда Боуден, что он больше инженер, чем военный.
Елена поморщилась. Как она могла такое упустить? Это же очевидно! Соколов все знал. Он знал о зяте Боуден. Видимо, она сказала что-то в самолете, и он немедленно сложил два и два. Вот почему он привел Боуден в свой номер. Может, все и закончилось попойкой и бардаком, но начиналось-то иначе. Не Боуден соблазнила Соколова — фактически это он ее соблазнил. Поступок, показывающий одновременно и блеск его ума, и наивность. Курьер — кем бы он ни был, ведь Виктор ни при каких обстоятельствах не раскрыл бы его личность Елене, строжайше следуя принципу минимальной осведомленности и секретности, присущих шпионскому ремеслу, — почувствовал внимание ФБР и забеспокоился. Тогда Виктор завербовал Соколова, предложив поучаствовать в передаче, на что тот с радостью согласился, зная, насколько серьезны его проблемы с русскими клиентами. И тут в его жизнь входит некая бортпроводница — у нее родственные связи в «Блю-Грассе», и она наверняка нуждается в деньгах. Должно быть, все в облике Боуден кричало Соколову: «Завербуй меня!» Она была идеальной фигурой, чтобы привести к «Казакам» психа, готового оснастить беспилотники химическим оружием.
Отец Елены придерживался правила, которое, по его словам, сослужило ему хорошую службу и до, и после коллапса: доверяй своим инстинктам. Говорил, оно спасало ему жизнь во время службы в КГБ и спасало его богатство, когда он оттуда ушел.