На вечернем воскресном рейсе в экономклассе пустовало лишь несколько кресел, включая то, рядом с которым сидела Елена. После знакомства с Боуден в номере Алекса ее интерес к бортпроводникам усилился как никогда, и теперь она почти с любопытством наблюдала за стройной блондинкой со спортивными ногами, которая шла по проходу, толкая тележку, и спрашивала пассажиров, что они будут пить. Время от времени она отвечала и на вопросы вроде: когда приглушат свет в салоне и можно ли получить дополнительную подушку или плед.
Тележка поравнялась с Еленой, и бортпроводница взглянула на нее сверху. Елена в очках без диоптрий в черепаховой оправе, купленных месяц назад в магазине костюмов, оторвалась от своего журнала «Вэнити фэйр» и задержала на блондинке взгляд лишь настолько, сколько требовал хороший тон (грубость запоминается). Она попросила (пожалуйста) диетическую колу безо льда. Уголком глаза она наблюдала, как женщина наливает напиток в пластиковый стакан, и отметила, что ногти бортпроводницы покрыты лаком почти такого же красного оттенка, как у нее.
Засунув журнал в карман переднего кресла, она опустила столик, потом вошла в беспроводную сеть самолета и немедленно загрузила сайт «Нью-Йорк пост». Вот она, публикация, во всей красе! Несколько секунд Елена всматривалась в имя Кассандры Боуден, словно слоги складывались в заклинание, а два слова стали эпонимом. Она едва не забыла, что именно связывает ее с бортпроводницей. Елена моргнула, пытаясь сосредоточиться.
Боуден не дала никаких комментариев, ФБР тоже, но анонимный источник в полиции Дубая сообщил, что Кассандра Боуден из Нью-Йорка как минимум представляет интерес для правоохранителей. Другая проводница подтвердить происшествие не смогла, но сообщила, что Боуден «любит потусить» и «немного сумасбродная». Она добавила еще кое-что, на первый взгляд противоречивое, но для Елены ее слова выглядели весьма логично, к тому же женщине перед интервью наверняка подсказали, что говорить: «Кэсси милая, и она одиночка. Часто ходит в приют для животных, потому что правда любит бездомных кошек. Думаю, периодически она впадает в такую же депрессию, как у них. А во время работы она не всегда кутит где-то до часу ночи, порой запирается в своем номере и спит. Я хочу сказать, наша работа слишком многого требует, Кэсси подзаряжается как может».
Елена знала, что людей, склонных к загулам, бросает из крайности в крайность. Она понимала, что человеку иногда просто хочется спрятаться в норку, и тогда он заворачивается в кипенные простыни в «Хилтоне» или поглаживает шерстку столь же нуждающейся во внимании, столь же несчастной кошки. Но Елена сомневалась, что Боуден и правда пребывает в депрессии, — просто авторы публикации искусно обходят правду из практических соображений.