— Расскажу, — кивнул Миша. — Отвечу. Выполню.
На мгновение мне стало… нет, не жалко его — скорее просто страшно. Настолько бесцветно звучал Мишин голос. Из брата будто вынули разом и все эмоции, и позвоночник, и даже душу.
Пожалуй, даже хорошо, что дед потрошил мое сознание. Это было неприятно и больно — для обоих… Но все равно лучше, что ЭТО.
— Что находилось в чемодане, который ты передал курьеру?
— Документы, — сонно отозвался Миша. — Купчие на три угольных шахты под Нижнеудинском. Купчая на рудник в Высокогорске. Купчая на рудник…
— Все верно, — прошептал Андрей Георгиевич, наклоняясь вперед, ко мне. — Курьера взяли буквально за углом. Хорошо, что не успел передать — вот было бы дел…
— … Договор на внебиржевую сделку, продажа акций. — Миша продолжал монотонно бубнить, чуть покачиваясь взад-вперед. — Новороссийского общества железоделательного и рельсового производства — двадцать процентов. Московского товарищества Невского судостроительного и механического завода — пятнадцать процентов. Фабрики Липгарта…
— Хватит. — Дед склонил голову. — Почему ты отдавал все это?
— Мне велели.
— Кто велел?
На этот раз Миша ответил не сразу. Видимо, его сознание еще не полностью подчинилось деду и пыталось отстоять хоть что-то. Самое тайное — имена заговорщиков. Но Приоритет — верховное право главы Одаренного рода — оказался сильнее.
— Генерал Куракин, — проговорил Миша, — Григорий Павлович. Светлейший князь Юрий Станиславович Долгоруков… Штерн, Иван Карлович — по договору акции отходили к нему… Были еще люди… Их я не знаю.
Ничего нового… почти. Впрочем, я и так догадывался, что заговорщиков куда больше, чем уже не раз названная четверка — включая моего бестолкового братца. Генерал Куракин наверняка стал центральной фигурой, символом всей высокородной шайки…
А вот главой вполне мог и не быть. Все-таки годы уже не те. Да и слишком уж сложная схема для отставного пехотного генерала — даже самого выдающегося. Но если не Куракин — то кто? Долгоруков, сидящий по уши в долгах и понемногу превращающий саму фамилию рода светлейших князей в посмешище? Едва ли. Немец Штерн, промышленник из торговой династии? Тем более не подходит.
И кто бы ни скрывался там, на самом верху, куда уходят все ниточки этого запутанного клубка — Миша вряд ли поможет. Ему наверняка не доверили и четверти тайн заговора. Дед может вывернуть его память хоть наизнанку, но все равно не найдет… всего.
Но нам пригодятся любые зацепки.
— Чего они хотят? — спросил дед и, подумав, уточнил: — Не от тебя, а вообще… Какие цели преследуют?