— Верно, — сказал Неведов, — это сейчас для нас главное. Придется беспокоить людей в поздний час, иного выхода у нас нет.
— А если Графолин ехал не на свою дачу? — возразил Иванов. — Тогда все впустую.
— Это так, — согласился Неведов, открыл стол и достал ордер на обыск, — вот ты и будешь искать со Сбитневым другой путь на квартире у Графолина. Едем двумя машинами.
Неведов встал и вышел первым из комнаты. Высокий и грузный Сбитнев закрыл окно, подмигнув Медведеву, налил в чашку одной заварки, неторопливо выпил.
Никто не уходил. По традиции из кабинета Неведова оперативники звонили домой сразу по трем телефонам одновременно, почти синхронно набирая номера, предупреждая близких о работе, чтобы о них не беспокоились. Жены всех троих знали об этом и поэтому не отнимали время на разговоры. Тройной звонок всегда звучал бодро и весело, давал разрядку напряжению и избавлял от скучных обязательных объяснений.
Эту пятиминутку придумал Неведов.
15
— Это ваша машина? — спросил грузный мужчина в полотняном костюме.
— Да, — ответил Каленый, настороженно вглядываясь ему в лицо, но видя и тех двоих, что остановились у калитки.
«Милиция?»
У него захватило дух и на миг потемнело в глазах. Но он пересилил себя и взял в руки, нащупал в кармане рукоятку автоматического ножа.
— У нас кончился бензин, — сказал незнакомец, — еле дотянули до вашей деревни. Не поделитесь? А то в такой час выходного дня мало надежд голосовать. Не рассчитали, когда выехали из Каширы. Извините за беспокойство.
— Из Каширы? — повторил Каленый, сдерживая радостное облегчение, почти поверив сказанному.
— Нам срочно надо в Москву.
— Хорошо, — сказал Каленый.
Они пошли к «жигуленку», который стоял против дома на обочине дороги. Чуть поодаль виднелась и «Нива», вся забрызганная грязью, по ветровое стекло.
«Нет, на шоссе так не разрисуешь машину», — подумал Каленый, и тревога вновь его охватила.
«Все-таки милиция?»
У всех троих — строгие и напряженные глаза, ни одного движения не упустили. Стерегли? Ничего умней не придумали, как с этим бензином вешать на уши лапшу.
Каленый быстро нагнулся, но на это никто не среагировал, просто остановились и ждали, пока он потрет ногу.
— Комары? — сказал незнакомец в полотняном костюме и улыбнулся краем тонких бескровных губ.
— Оступился, — Каленый пошел, чуть прихрамывая, медленно, не давая возможности никому из троицы оказаться за спиной.
Ближе всех к нему шел грузный, тот, что просил бензин, и, судя по всему, был старший в этой компании, и в первую очередь его надо было опасаться и не прозевать условный сигнал. Двое других — молодые, жидкие ребята — держались вместе, смотрели исподлобья. Они могли помешать, взять на прием, но Каленый их мало принимал в расчет: сломает он старого и уйдет. Молодые обязательно замешкаются, хоть на долю секунды.