Не надо забывать: в капитализм мы шагнули не из темного феодализма и крепостничества, а из социализма с его пусть и небогатой, но достаточно справедливо по сравнению с сегодняшним днем устроенной жизнью. И тут вряд ли стоит рассчитывать на неведение тех, кто родился после 1991-го года. Семья — источник довольно точных исторических сведений, и, по моим наблюдениям, левые, даже просоветские взгляды все более популярны среди молодых.
— Девушка-студентка говорила на этом сборе, «Территория смыслов»: «У нас есть одно решение — революция. Мы не хотим революции, и тем не менее, она готова вспыхнуть, потому что нет никаких социальных гарантий, нам приходится работать по ночам, чтобы оплачивать якобы бесплатное образование…»
— Отсутствие справедливых стартовых условий и четко работающих социальных лифтов — это верный путь к нелояльности молодежи. У нас складывается откровенно кастовое общество. Куда ни придешь, тебе тут же расскажут о молодом оболтусе-начальнике, у которого где-то наверху сидит родня, она-то и отправила отпрыска на кормление в сытную структуру. Это становится бедствием, рискуя перерасти в «оболтусократию», причем на самом высоком уровне. Число управленцев, поставленных руководить сферой, в которой они ничего не смыслят, удручает. Речь идет о стадах «кормленцев» вместо управленцев. Это напоминает всероссийский призыв колченогих в балет. Махровое кумовство, по-научному, непотизм, — одна из главных примет современной России, особенно в субъектах федерации, где к тому же зреют гроздья межнациональных конфликтов. И вы хотите, чтобы обидчивая молодежь относилась к этому с пониманием? При Советской власти подобные проблемы, конечно, тоже имелись, зачем скрывать, но с ними пытались бороться с помощью рабфаков, комсомольских призывов в «закастеневшие» (от слова «каста») сферы, например, в дипкорпус или международную торговлю. А сейчас? Что-то давно ничего не слыхать про «президентскую тысячу»…
Иногда мне кажется, некие внутренние силы специально ссорят молодежь с властью. Но девушка, заметьте, все равно говорит: мы не хотим революции, студентка смутно понимает, что плодами переворота воспользуется не она, ей после новой разрушительной бузы не то что на ипотеку — на хлеб не хватит. Все надо будет заново отстраивать после очередной разрухи. Думающая молодежь подспудно сознает: буза, высокопарно именуемая революцией, лишь ухудшит положение в стране, если не разнесет ее в клочья. Но и власть в свою очередь не должна давать реальные поводы для разрушительных настроений ни молодым, и пожилым. Сытой исторической дремоты власти не простят.