— Говорят, что сейчас растет асексуальное поколение. Вы согласны с этим?
— Может быть… Есть какие-то циклы развития человеческого общества, мало изученные. Но я-то пишу для своего поколения. Хотя… А если поколение наших правнуков будет, наоборот, гиперсексуальным? Прочтут и скажут: ай да прадедушка, вон как зажигал! Давайте его переиздадим. Мой роман «Веселая жизнь, или Секс в СССР» — лидер продаж уже 5 месяцев, тираж несколько раз допечатывали. Редкий по нынешним временам случай…
— Вы очень молодым попали в атмосферу ЦДЛ и в руководство писательской организации. Какое впечатление произвел на вас Союз писателей 80-х годов?
— Конечно, для меня, мальчика из простой рабочей семьи, из заводского общежития, жизнь писательской богемы была новым неведомым опытом. Я в нее погрузился не без удовольствия, но всегда понимал: это пена. Больше наблюдал со стороны. Хотя было довольно интересно.
— Сергей Владимирович Михалков назвал вас «последним советским писателем», это так?
— С Михалковым была такая история. Он всех поддерживал, всем помогал и написал письмо в Главпур с просьбой все-таки дать разрешение напечатать «Сто дней до приказа». Ему позвонили и говорят: «За кого вы просите, это же махровый антисоветчик!» «Да какой он антисоветчик, вы спятили, что ли? Он наш комсорг. Поляков вообще, может быть, последний советский писатель!» И оказался прав. Действительно, я принадлежу к последнему поколению, которое сформировалось как генерация «советских писателей».
— Вас сейчас не обижает такая формулировка?
— Нет, наоборот, в своих книгах я стараюсь честно изображать то время. Все мои романы семейного цикла: «Замыслил я побег», «Грибной царь», «Гипсовый трубач» и «Любовь в эпоху перемен» — содержат главы, где речь идет о советском периоде жизни героев. Понять то, что случилось с человеком после 1991 года, можно только узнав, что он делал до 1991 года. В новом романе «Веселая жизнь, или Секс в СССР» действие происходит осенью 1983 года, при Андропове. Мне та эпоха очень интересна. Я сейчас пишу цикл рассказов о советском детстве, попросту оболганном некоторыми моими коллегами по цеху.
— Что читает и перечитывает последний советский писатель и классик?
— Я параллельно читаю всегда несколько книг. Перечитываю кого-то из хороших поэтов. Недавно перечитал сборник Евгения Блажеевского, моего ровесника, который, к сожалению, рано умер. Прекрасный поэт! Читаю книгу по русскому расколу, дочитываю «Иисуса Христа» владыки Иллариона. Кстати, очень систематизирующая книга. Периодически читаю прозу XIX и XX века. Беру с полки, например, Боборыкина или Пантелеймона Романова. Люблю Катаева, который очень сильно повлиял на современную литературу. Вышло несколько работ о нем. Очень хороша книга Сергея Мнацаканяна «Великий Валюн — очевидец столетия», автор в юности знал своего героя и многих лиц из его окружения. Потом появился огромный том Вячеслава Огрызки, это скорее большая подборка, даже обзор архивных материалов, порой редчайших и удивительных. Наконец, вышла книга Сергея Шаргунова в серии ЖЗЛ. Такой интерес молодого автора к судьбе мастера отраден.