— Да, я собирался опубликовать первый, запрещенный военной цензурой, вариант «Ста дней», написанный в 1980 году, но когда разобрал архив и обратился к рукописи, то обнаружил, что она действительно нуждалась в доработке, и рекомендации редакторов носили в основном литературный, а не идеологический характер. От редакции к редакции вещь в самом деле становилась лучше, и то, что я убрал из текста казарменный мат, пошло ей на пользу. В конце концов, я отказался от идеи публикации первого варианта. Тем более что «Сто дней» были напечатаны в 1987 году в журнале «Юность» у Андрея Дементьева не потому, что я «доработал» текст и убрал «острые места» (они-то как раз остались), а потому что Горбачев, боясь военного переворота, воспользовался приземлением немца Руста на Красной площади (очень странная история!) и снял всю военную верхушку, включая руководителя военной цензуры. Этим-то в свою очередь и воспользовался Дементьев, поставив непроходную повесть в ноябрьский номер.
То же самое по сути произошло и с «Письмами из казармы». Я служил в Олимпийской деревне под Западным Берлином и действительно написал моей жене Наталии более 100 писем. Все они были заботливо сохранены. Но когда я стал готовить их к печати, то понял: для широкого читателя за исключением отдельных мест наша семейная переписка интереса не представляет. А поскольку манией величия я пока, слава богу, не страдаю и не расцениваю каждую свою почеркушку как бесценный артефакт, то благоразумно отказался от идеи публикации. Около десятка писем для наглядности я опубликовал в эссе «Как я был колебателем основ», которое вошло в мой новый сборник эссеистики «Селфи с музой». Эта книга скоро выйдет в издательстве еженедельника «Аргументы недели». Там, кстати, недавно вышел мой публицистический сборник «Быть русским в России». Кого волнует судьба русского народа, рекомендую прочесть. Если же не волнует — лучше не читать.
А проблемы современной армии находят отражение в моей прозе, драматургии, публицистике. К тому же, я много лет являюсь членом Общественного совета при Министре Обороны РФ. Однако живого опыта современной армейской жизни у меня нет, а без этого писать прозу об армии так же невозможно, как сочинить книгу о городе Курске, где был проездом и успел лишь выпить пива на вокзале.
— Еще одна Ваша яркая повесть 90-х — «Ворошиловский стрелок». Его сюжетная и нравственная коллизия активно обсуждалась в обществе. Если бы Вы сегодня обратились к этой теме, то решили бы ее так же, или что-то переосмыслено за прошедшие годы?