И снова никакой реакции.
– Знаешь, говорят, что на Арене проще выжить, чем здесь, – склонившись к ней, тихо и искренне поведал Туут. – От нас никто не убежал. Никто не знает наших имен, не поет о нас песни, как о тебе. Но в наших возах дало дуба много сукиных сынов. Так что, Алия Лов, будь вежлива и не лишай нас состояния, которое можем за тебя получить.
– Кончай нести пургу, – наконец подала голос Алия.
– Ну да, конечно, – согласился Туут.
Он выпрямился, подал знак Кругу, и тот приказал стражникам забрать пленницу.
– Проследи за всем сам, – велел раздраженный и недовольный Туут.
– Черный фургон? – спросил Круг.
– Да. С этой девкой хлопот не оберешься. Не будем рисковать.
– Людям не понравится. Они устали, хотели хотя бы выпить перед завтрашним выездом. Будут недовольные, а в особенности Марваст.
– Займись им, – посоветовал Туут. – Пусть станет довольным.
На лице Круга отобразилась интенсивная работа мысли.
– Ты уж постарайся, – добавил Туут. – И чтобы с этой девицы не спускали глаз ни на минуту.
Паяц приблизился к помойке, перескочил через забор. Паяц чуял кровь. Запах крови не возбуждал его – он не был вампиром. Но кровь всегда хорошая подсказка, если ищешь кого-нибудь.
Например, вояку с перерезанным горлом. О нем говорили вороны. Когда паяц подошел ближе и смог различить их речь, то не услышал ни о чем ином.
Без труда отыскался источник кровавой вони: старый ковер на куче мусора. Паяц вдохнул полной грудью и обвел помойку взглядом.
Трупа нигде не было.
– Опоздал, – подумал паяц.
Он коснулся крови. Она уже свернулась и застыла.
– Опоздал, – повторил он вслух.
Он поднял с земли два алмаза и не сразу понял, откуда они тут взялись, – пока не заметил тела гроблинов.
О том, что паяц опоздал, каркали до утра кружившиеся над помойкой вороны.
Алию замкнули в стальном фургоне. Снаружи он выглядел как обычный, только очень уж большой фургон, изнутри и снаружи обшитый деревом. А между слоями дерева пряталась панцирная сталь. В фургоне не было окон, и вообще ни одного отверстия, чтобы пропустить свет или сообщаться с внешним миром.
Меры предосторожности приняли сообразно с репутацией: не сняли кандалы, цепи прикрепили толстыми замками к железным кольцам, надежно вделанным в стены, в рот впихнули тряпку – боялись даже того, что Алия станет разговаривать в темноте.
– Ты уж прости, – сказал напоследок Круг, лично проверивший замки. – Я знаю, жестоко мы с тобой. Но ты ведь показала, чего можешь.
Когда немного раньше Алия спросила, как ей писать и делать прочее, он только пожал плечами. Судя по смраду в фургоне, предыдущим его обитателям тоже не ответили на этот вопрос.