Щечки Элонессы начали симпатично рдеть, а желание изящно хлопать в ладоши сразу пропало. И верно, почему мы смеемся надо мной, когда их подруга на наших же глазах поддалась инкубу-первокурснику, который толком-то еще ничему не научился?
Лоран подругу пожалел, потому откинулся на спинку стула, оторвал от меня липкий взгляд и согласился немного сменить тему:
– По крайней мере, теперь я уверен, что оланирка явилась в академию не для того, чтобы меня укокошить. Вы как хотите, а я теперь буду спать спокойнее. Шутки шутками, но у меня с самого начала зудела интуиция, что по мою душу явилась.
По его душу, но не укокошить. Я ответила с легким раздражением:
– Да кому ты нужен? Ты даже не наследник престола, просто родовитый отпрыск! Тут много родовитых учится, но только ты себя пупом земли ощущаешь.
– Строго говоря, наследник, – он будто всерьез задумался над моими словами и фактически с ними согласился: – Правда, в очень-очень длинной очереди. Я всего лишь сын третьего сына покойного короля, а дяди уже своими детьми обзавелись. В общем, чтобы добраться до престола, мне столько народу пришлось бы перемочить… А я феноменально ленив в некоторых вопросах. Но вернемся к моим выводам, что ты очень не заинтересована в моей смерти. Наша война друг против друга принимает новый оборот. Теперь-то я точно знаю, что всерьез ты не ударишь, а у нас руки вообще не связаны. Какой неожиданный перевес в методах.
Наша компания аж замерла от последней фразы. Он же не на полном серьезе? Мы их ненавидим, готовы на любые пакости, но вряд ли кому-то действительно желаем смерти. Есть академические войнушки – просто как способ скрасить досуг и проучить невоспитанных негодяев, но есть и совесть.
От такого заявления даже Нилла напряглась:
– Она, конечно, мерзкая оланирка, но ты тоже не перегибай, Лоран. Мой папа с ней общался, а он звериным нутром чует хороших людей. – На нее вытаращились все приятели, потому девушка поспешила добавить: – Я не хочу сказать, что она хороший человек! Но папа именно так и сказал. Потому давайте вместе никого не будем убивать, иначе на ближайшем родительском собрании нас по очереди попинают все кингаррские оборотни. А так-то я за. Хочешь, челюсть ей сломаю?
Кто еще кому сломает – только опытным путем и можно выяснить. Но я не блеснула призывно глазами в ее сторону. Нам тут еще драк не хватало, а то мало мы полы да посуду намываем. О, кстати говоря, они до сих пор по вечерам отрабатывают – надо будет им устроить что-нибудь неприятное, после таких разговорчиков заслужили.
Пока же мы просто разошлись, но каждый в голове лелеял ненависть к другой стороне. Одна Виола меня пыталась схватить за руку и зачем-то утешить – дескать, целовалась с Лораном, что такого? Он хотя бы симпатичный. И никак она не слышала, что меня вообще не нужно утешать – только забыть и не вспоминать.