Но он задумчиво качал головой, не зная, чему сейчас верить:
– Да. И, насколько слышал, военных у вас набирают с двадцати трех лет. Но в остальном частично сходится. Красивая девчонка, как раз с той долей сумасшедшинки, которую я не мог проигнорировать, небольшой приворот, чтобы я даже не заметил вмешательства – и вот, я здесь, сам трусь все ближе к тебе. Только не могу понять твою цель.
Я всплеснула руками, уже не в силах сдержать разочарования – от самой себя, конечно, это хватило же ума на такой мелочи проколоться. Но сейчас раздражение выплеснулось на Лорана:
– Вот и настоящая цена твоей симпатии! Даже приворот придумал!
Я прикусила язык, чтобы не добавить, что Лорана как раз пытались привязать – и совсем к другой девушке. Он очень осторожный человек – страсть страстью, но есть интуиция и здравый смысл, которые он не поставит выше чувств. Обидеться, что ли? К обиде я как раз и была близка. Целовал-то как – изображал, что вот-вот задохнется от желания выпить меня до дна или заставить почувствовать хотя бы половину той же мучительной ответной страсти.
Однако у оборотня Крайса и версия назрела:
– Быть может, хотят взять тебя в плен – и взамен на твое освобождение потребовать каких-то уступок от империи?
Я уже взревела от злости:
– Какая чушь! Мы пленных не берем!
– А то мы не знаем, – оскалился оборотень хищно. – В оланирцах нет пощады: или убиваете на месте, или пытаете и бросаете то, что от человека осталось. Но сейчас мирные времена. Кто разберет вашу политику в такой славный период?
Радовало, что Лоран пока не подводит черту – думает, наверное, зачем я заманила его именно сюда? Или прикидывает, куда я его еще собиралась вытащить, подальше от академии и тамошней защиты? Но он сомневался – и в моей вине, и в невиновности. Его растерянный взгляд видели и оборотни, потому окружали меня плотным кольцом, а Лоран и не думал их останавливать, наблюдая за происходящим со стороны.
Один сильно хлопнул меня по спине:
– Так давай, покажи, что умеешь! Тогда хоть часть вопросов отпадет.
Видимо, сегодня меня будут бить, а не оскорблять. Да и ладно, перетерплю, лекари потом подлатают, даже расплачусь от мнимой обиды. Но кулак не сожму – разговоры разговорами, но Лорану далеко не все нужно узреть своими глазами. Пусть колотят, вряд ли ведь убьют. Еще один тычок я перенесла со спокойствием высокогорного цветка, но не забыла поморщиться, как если бы мне было невыносимо больно.
Один из восьмерки остановился в шаге от основной суматохи и прикрикнул:
– Ребята, остыньте! Нилла приказала ее не трогать! Сказала, что она сама этой шавке наподдает, когда она ее окончательно взбесит.