– Что за бардак? – прохрипел я. – Побег, что ли?
– Через десять минут завтрак и построение, – ответил он, опуская ноги в носках на пол. – Идиотское правило.
– Придурки, – согласился я и, извернувшись, сел на край койки.
Шагнув к стулу, на котором была развешана его одежда, черноволосый мимоходом взглянул на мой стул и остановился, приметив пиджак с жилетом. Он уважительно потрогал лацканы, полюбовался подкладкой и воздал должное петлям. Затем, ни слова не говоря, в два шага вернулся на свою половину и принялся одеваться. Я последовал его примеру.
– А где мы умываемся? – поинтересовался я.
– После завтрака, – ответил он. – Если будешь настаивать.
По другую сторону зарешеченной двери появился надзиратель, крутанул что-то, и дверь открылась.
– Погоди минутку, Уилкс, – попросил мой сокамерник и повернулся ко мне. – Тебя выпотрошили?
– Естественно. Это современная тюрьма.
– Яичница с беконом устроит?
– Как раз то, что надо.
– Гренки пшеничные или ржаные?
– Пшеничные.
– У нас одинаковые вкусы. Удвой заказ, Уилкс. Все вдвойне.
– Как скажете, – с расстановкой произнес наш тюремщик и вышел.
Мой новоиспеченный приятель, заправляя галстук под воротничок рубашки, добавил:
– От поверки и построения отделаться не удается, но бурду можно не жрать. Позавтракаем в камере, здесь спокойно.
– Воистину человек человеку друг, – с чувством сказал я. – Расплачусь за наш завтрак, как только заполучу назад свой бумажник.
– Ерунда! – отмахнулся мой благодетель.
На перекличке и построении случая почесать языки не представилось. Всего нас набиралось человек сорок – разношерстная довольно публика, и отнюдь не ангельского толка. Аромата тюремного завтрака в сочетании с дезинфицирующим средством хватило бы с лихвой, чтобы объяснить тоскливые выражения, застывшие на перекошенных рожах, которые не стали симпатичнее от заточения. Поэтому мы с соседом облегченно вздохнули, когда возвратились в нашу уютную камеру.
Мы успели вымыть руки и физиономии, а мой новый приятель даже почистить зубы, когда принесли еду на большом чистом алюминиевом подносе. Поданный нам завтрак Фриц посчитал бы несъедобным, но по сравнению с местным рационом, запах которого мои ноздри позабудут не скоро, нам устроили настоящий пир. Поскольку сосед заказал все в двойном количестве, нам досталось два экземпляра «Газетт». Еще не прикоснувшись к апельсиновому соку, он вцепился в свой номер и, не удостоив передовую даже мимолетным взглядом, сразу погрузился в спортивную хронику. Закончив смаковать предстоящие соревнования, он пригубил сок и спросил: