Я вскочил с кресла, однако моя помощь не потребовалась. Дэвис дернулся и привстал на ноги, и Кремер вытянул руку, чтобы остановить его, но и это было излишним. Дэвис издал нечленораздельный звук, полный боли, и, ни слова не говоря, рухнул на сиденье, словно разом обессилев. Безвольно ссутулившись, он смотрел на Вулфа.
Вулф же смотрел не на Дэвиса, а на его партнера по фирме, и продолжал:
– Теперь, мистер Прескотт, все зависит от вас. У меня есть две-три улики, но прежде, чем я предъявлю их, мне хотелось бы достичь с вами полного взаимопонимания. Ваша попытка спасти фирму от гибели провалилась. Убийца Хоторна и мисс Карн заплатит за свои преступления. Если вы хотите помочь нам в этом, то сейчас у вас есть шанс, причем последний. – Взгляд Вулфа переместился вправо. – Мистер Скиннер, я заявил, что у меня есть улики, и это так. Но мистер Прескотт мог бы помочь нам, если у него будет желание. Я предлагаю не выдвигать против него обвинение в соучастии в мошенничестве, если он даст ценные показания для разоблачения убийцы.
– Это в моей компетенции, – недовольно изрек Скиннер.
– Разумеется.
– Что ж… – Скиннер недоверчиво хмурился. – Это зависит от показаний. – Он уставился на Прескотта. – Я так скажу. Если вы поможете мне, то и я помогу вам. Если не поможете и при этом окажется, что вы причастны к мошенничеству, то помоги вам Бог!
Все посмотрели на адвоката. Да, на него стоило посмотреть. К ссадинам, синякам и отекам добавился нездоровый темно-бордовый цвет лица, как будто всякое движение в кровеносных сосудах головы остановилось. Он не взглянул на Дэвиса; не мог он видеть и Скиннера, так как тот сидел рядом с Дэвисом. Поэтому Прескотт уставился на Вулфа – одним глазом более-менее нормальной формы и одним заплывшим – и пробормотал, запинаясь:
– Что… что вы хотите услышать от меня?
– Правду, сэр. О завещании, о…
Дэвис резко прервал его:
– Не будьте дураком, Гленн! Держите рот на замке.
– О завещании, – повторил Вулф. – Дэвису конец в любом случае. Какую сумму Хоторн завещал мисс Карн?
– Он… Я не могу…
– Говорите! – рявкнул Скиннер.
– Он ничего ей не завещал, – наконец выдавил Прескотт. – Она не упоминалась в завещании.
– Понятно. А своей жене?
– Все, что оставалось. Там было… по миллиону каждой из сестер. Небольшие суммы прислуге и сотрудникам фирмы, племяннику и племяннице – эти условия не были изменены, сохранились, как в настоящем варианте. Миллион научному фонду колледжа Варни. Жене оставалось еще больше двух миллионов.
– Хорошо… Арчи, запиши это и все, что последует далее. Мистер Прескотт, я мог бы засыпать вас вопросами, но я предпочел бы этого не делать. Лучше вы сами расскажите мне. Вы юрист, вы знаете, что мне нужно знать. Так что вы можете сказать?