– Спорить не буду, повод весьма серьезный, – кивнул Кремер, – но я вас спрашивал о другом. У вас есть доказательства вины Дугласа? Какие-нибудь улики? Может быть, вы видели его на месте преступления?
– Видела? Его? Да как же я могла его видеть, если меня дома не было? Когда я вернулась домой, она уже была мертва. Мне восемьдесят девять лет! – пронзительно закричала миссис Чак. – Я прихожу домой и вижу, что моя внучка убита! Я все тщательно обдумала. Когда я отправилась спать, то уже знала, что это он убил ее! Я хочу, чтобы вы схватили его! Я хочу посмотреть ему в глаза!
– Посмотрите, – заверил ее Кремер. – Успокойтесь, миссис Чак. Вы помните, почему он убил Кору Лидс?
– Разумеется. Он не хотел расставаться со своей голубятней. Она собиралась ее снести.
– Я-то думал, она построила голубятню специально для него, – не смог удержаться я от комментария.
– Так оно и было. Вбухала в голубятню не одну тысячу долларов. Но потом, после того как Кора повредила ногу и не могла больше ходить в парк, она возненавидела Дугласа. Она вообще возненавидела весь свет. Передала мне, чтобы я собирала вещи и выметалась из дома, в котором прожила больше сорока лет. И Леону тоже сказала убираться вон, а еще заявила, что больше не будет ему платить за убитых ястребов. Раньше она выкладывала ему по двадцать долларов за каждого убитого ястреба. А еще она сказала Рою Дугласу, что голуби принадлежат не ему, а ей, что она снесет голубятню, а сам Рой может отправляться на все четыре стороны. Затем она запретила родной дочери ходить в парк кормить голубей, а потом, когда узнала, что дочь тайком продолжает платить Леону за убитых ястребов, то вообще оставила ее без гроша. Вот как она себя стала вести, после того как повредила ногу и лишилась возможности ходить в парк. Нет ничего удивительного в том, что, когда ее не стало, я решила, что это десница Божья. Да и к тому же померла она не когда-нибудь, а как раз девятого декабря. Боже, прости меня, как же я заблуждалась! И ведь я знала, знала, что это Рой Дуглас убил ее, мне же Энн все рассказала… Боже, прости меня…
– Мисс Лидс, насколько я понимаю, из того, что вы успели сказать, вы не согласны с миссис Чак. Это так? – прочистив горло, спросил Кремер.
– Да, это так. Не согласна! – решительно произнесла мисс Лидс. – Она сумасшедшая. Это она все сама.
– Что вы имеете в виду? Хотите сказать, что миссис Чак сочиняет?
– Я хочу сказать, что она сама во всем виновата. Это она убила мою мать и свою родную внучку. Впрочем, сомневаюсь, что она отдает себе в этом отчет. Никто в своем уме даже пальцем бы Энн не тронул. Она была само очарование. Ее все любили.