Клинтон чопорно выпрямился.
– Место жены – дома, – заученно произнес он.
Робин хотела было возразить, но удержалась. В ее положении лучше не спорить.
Клинтон продолжал, ободренный ее молчанием:
– Для начала обзаведемся маленьким уютным домиком – в Портсмуте, рядом с гаванью. Конечно, когда появятся дети, подыщем более подходящее жилище…
– Вы хотите детей? – все так же кротко спросила она, но щеки ее вспыхнули.
– О да, конечно. По одному в год.
Робин вспомнила свою работу в кварталах бедноты и бледных неряшливых женщин в окружении бесчисленного потомства: на руках, у ног и следующий непременно на подходе. Она невольно содрогнулась.
– Вам холодно? – забеспокоился Клинтон.
– Нет-нет, пожалуйста, продолжайте.
Робин почувствовала себя в ловушке и уже в который раз прокляла жалкую роль, навязываемую обществом женскому полу.
– Мисс Баллантайн… доктор Баллантайн… я вот что хочу сказать… вы окажете мне великую честь, если согласитесь стать моей женой.
Теперь, когда главные слова были наконец произнесены, она вдруг почувствовала растерянность и смутилась вполне искренне:
– Капитан Кодрингтон, это так неожиданно…
– Не вижу причин. Мое восхищение вами очевидно, а в тот день вы дали мне надежду… – Он запнулся, потом торопливо закончил: – Вы даже позволили вас обнять!
Робин с трудом сдержала смех – знал бы он, какие планы она строит! – и спросила торжественно, под стать Клинтону:
– Когда же вы планируете свадьбу?
– Ну, по возвращении в…
– На Занзибаре есть британский консул, – поспешно заметила Робин. – Вы ведь направляетесь туда, правда? Он может совершить церемонию.
Лицо капитана расплылось в счастливой улыбке.
– О мисс Баллантайн, значит… могу ли я…
Он шагнул к ней, и перед внутренним взором Робин, как наяву, вспыхнула картина: крошечный домик в Портсмуте, битком набитый маленькими светловолосыми копиями Кодрингтона. Она отшатнулась:
– Мне нужно подумать.
Капитан остановился, лицо его помрачнело.
– Разумеется, – выдавил он.
– Речь идет о перемене всей моей жизни, крушении планов. Экспедиция… Это трудное решение.
– Я готов ждать год, даже больше! – воскликнул Клинтон. – До конца экспедиции, сколько угодно!
У Робин что-то екнуло внутри.
– О нет, мне нужно всего несколько дней. – Она взяла его за руку. – Я дам ответ до прибытия в Келимане, обещаю.
Шейх Юсуф тревожился. Уже девятый день большое доу стояло вблизи берега, его косой треугольный парус на длинной рее безжизненно обвис. Море за бортом было бархатисто-гладким, а долгими безлунными и безветренными ночами пылало фосфорическим пламенем. Ни малейшая рябь не тревожила поверхности воды. Корабль стоял без движения, словно вкопанный в землю.