Глава седьмая
Нападение пумы
Утром я, как всегда, проснулась поздно. И сразу вспомнила о том, как накричала вчера на Джордж. Часы показывали половину девятого. Джордж была жаворонком и, скорее всего, приезжала в лагерь в самую рань. Я решила не мешать ей работать и позвонить потом.
С мыслей о Джордж я перешла на размышления о пожаре в доме Джефри Олмана. Джордж сказала, что ей удалось спасти несколько файлов с жёсткого диска. Я рассердилась на себя за то, что так грубо её оборвала. Джордж ведь, наверное, хотела поделиться чем-то очень важным, связанным с пожаром. Вдруг в ноутбуке мистера Олмана скрывался ответ к загадке? Вполне возможно, что старые компьютерные файлы бывшего финансового директора компании «Рэкхем» помогли бы выйти на преступника, который фальсифицировал документы.
Ну почему я не могу сосредоточиться на этом заманчивом и увлекательном деле? Это было бы куда интереснее, чем гадать, откуда у меня взялась боязнь сцены!
Я вздохнула и потянулась за новой версией сценария, которую накануне мне распечатала Джордж. Сегодня я участвовала только в одной сцене, после обеда, но она сильно изменилась с тех пор, как я последний раз её повторяла! Лютер с Алтеей регулярно переписывали сценарий, и моя роль становилась всё крупнее. В оригинале у Эстер было всего две строчки диалога, а теперь они превратились в две страницы!
В дверь постучали, и ко мне заглянула Ханна.
– Доброе утро, – сказала я.
Она зашла в комнату и упёрла руки в бока.
– Я что-то не так сделала?
– Ты съела ужин, который я тебе оставила, – начала Ханна.
Я кивнула. Вчера, когда я вернулась домой, в холодильнике меня ждала целая тарелка овощей с мясным рулетом. Я умирала от голода, поэтому разогрела её в микроволновке и быстро проглотила.
– Было очень вкусно, спасибо.
– …и оставила грязную тарелку на столе! – продолжила Ханна. – А ещё фольгу, в которую она была завёрнута, и приборы!
Я поморщилась. Как же так? Я забыла убрать за собой! Ханна терпеть не может беспорядок.
– Ой! Извини, пожалуйста, Ханна. Я поздно вернулась домой, и день был такой тяжёлый …
Ханна тут же перестала хмуриться. Она задумчиво на меня посмотрела, а потом присела на краешек кровати.
– Почему тяжёлый? – спросила она.
– Я всё портила!
– Забывала слова?
– Нет. – Я беспомощно пожала плечами. – Мне и говорить-то ничего не надо было. Только сидеть и писать в дневник.