Спереди нарастал гул голосов, и тут он оказался в довольно тесном помещении в котором было набито много народа, и все громко говорили говорили о том, что надо взрывать. Особенно отличался некто, лица которого Алеша не мог разобрать также как и лиц других - он кричал громче всех, и у него были такие же ослепительные кровавые глаза, как и у тех, от кого убегал Алеша до этого. Вот, что говорил этот человек:
- Мы не можем позволить, чтобы красноглазые командовали нами. Сегодня же устроим взрыв, и будем избивать и втаптывать их.
Его слова были поддержаны рокотом всеобщего одобрения, а Алеша был впервые за долгое время удивлен - удивлен тем, что они не видят, что у этого некто самого глаза красные. Ему очень хотелось убежать от этого сборища, так как было очень тесно и душно, и он понимал, что все они говорят ложь, и настолько далеко зашли, настолько привыкли сами себя обманывать, что попросту уже не замечают этого. Он попытался вырваться, однако, толпа оказалась такой тесной, что он и шага не смог сделать, тогда они подхватили и понесли, поволокли с собою. Он уже предвидел, что ожидает его впереди, а потому попытался подняться в воздух, полететь. Да - неожиданно пришло воспоминание, что прежде, хоть и далеко не всегда, удавалось ему летать. И на этот раз ему удалось - взлетел довольно стремительно, но никакого облегчения это не принесло, так как он по прежде чувствовал себя сдавленным, закрытым в каком-то душном, смрадном помещении. Одновременно, он вспомнил, что не сможет никуда улететь, так как это место ограничено, и врезался в некую густую, темную массу - он стал задыхаться, стал вырываться, но ничего не выходило - силы стремительно оставляли его, было жутко. И тогда, не видя какого-либо иного выхода, он рванулся вниз, и в тоже мгновенье оказался зажатым в толпе. Это оказалась толпа красноглазых - они стояли в каком-то уродливом помещении со ржавыми, отекшими стенами, и все говорили-говорили. Алеше стало очень жаль их, он захотел рассказать им про солнечный свет на лестнице, про бесконечную нежность в глазах девочки, чтобы и их глаза засияли, чтобы они были счастливы, а не стояли в этом уродливом помещении, как в железной клети. И тут грянул взрыв и всех их не стало.
Теперь Алеша оказался в толпе их противников, они были очень перепуганы, так как это они устроили этот взрыв, и настолько это было мерзко, что никакая ложь не могла их спасти от боли - ведь до конца никогда не удается погубить душу, всегда, всегда остается в ней хоть малая крапинка света. Но они голосили, они поздравляли друг друга с победой, еще говорили какие-то торжественные, заумные речи, смысла которых Алеша не понимал, да и не было там никакого смысла, кроме жажды забыться.