Внезапно кот сделал паузу, оставив язык высунутым, а пальчики — вычищенными только наполовину. Его горло исторгло слабое урчание. Он встал, напряжённо застыв, потом неспешно подошёл к гобелену и поскрёб лапой угол.
— Там ничего нет, в этой старой кухне, только пыль, — сказал Квиллер, но в усах защипало, и внезапно он почувствовал, что кот знает больше него.
Он взял фонарик, закатал угол гобелена, открыл дверь и спустился вниз по узкой служебной лестнице. Коко уже ждал его внизу, не произнося ни звука, но когда Квиллер взял его на руки, то почувствовал, что каждый мускул кота вибрирует от напряжения.
Квиллер резко распахнул дверь в старую кухню и быстро осветил фонариком помещение. Там не было ничего, что могло бы оправдать беспокойство Коко. Квиллер провел лучом по мольберту, грязному столу, холстам, сложенным возле стены. Потом, ощущая какое-то беспокойство в области верхней губы, он осознал, что холстов стало меньше, чем он видел в прошлую ночь. Мольберт был пустым. Не было и робота, который стоял на раковине.
Он потерял бдительность и перестал контролировать кота, и Коко спрыгнул на пол. Квиллер повернулся и осветил фонариком гостиную. Она по — прежнему была пуста.
Коко исследовал кухню. Он прыгнул на раковину, покачался на краю, потом бесшумно перескочил на стул, на стол. Когда он водил носом над предметами, лежавшими на столе, рот его был приоткрыт, усы торчал и он показывал зубы, царапая одновременно стол возле мастихина.
Квиллер стоял посреди комнаты и пытался собраться с мыслями. Здесь происходило что-то странное. Кто был на этой кухне, кто унёс холсты и зачем? Пропали две картины с роботами. Что ещё взяли?
Квиллер положил фонарик на стойку так, чтобы свет падал на несколько оставшихся в комнате холстов, и развернул один.
Это был Скрано! Великолепие оранжевых и жёлтых треугольников, итальянская художественная мягкость, превосходный стиль, необыкновенная глубина… Квиллер даже потрогал поверхность пальцем. В нижнем углу стояла знаменитая подпись, исполненная прописными буквами.
Квиллер отложил картину в сторону и развернул другую. Снова треугольники. Эти были зелёными на синем фоне. На остальных холстах тоже были бесчисленные треугольники: серые на коричневом, коричневые на чёрном, белые на кремовом… Менялись пропорции и расположение, но все треугольники принадлежали кисти Скрано.
Гортанное бормотание Коко привлекло внимание Квиллера. Кот обнюхивал оранжевые треугольники на жёлтом фоне. Интересно, сколько это может стоить? Десять тысяч? Двадцать? Возможно, даже больше, учитывая, что Скрано больше не пишет.