Эти слухи имели под собой некоторое основание, так как в день первой неудачи полковника Семилетова под Александровск-Грушевским, панические слухи взволновали обитателей пароходных кают и они, настроившись поддаться страху и ужасу, были совершенно готовы отплыть из Раздорской куда глаза глядят. В общем, начальник нам достался в наследство от прежней власти просто замечательный — шик, блеск, красота и никакого интеллекта! Обратите внимание: я не сетую на такую вопиющую неорганизованность руководства (это скорее норма жизни), — она не была новостью в нашей армии сейчас, и в 21 веке, насколько я могу судить, мало что изменилось.
Между тем, в войсках крепло сознание, что прибытие Походного Атамана нам никакой пользы не принесло. Вместо усиления наших войск, генерал Попов беспрестанно нас ослаблял выделением наших полков в "Северную группу". После каждой неуспешной атаки наши полки возвращались в Заплавы, но уже в сильно уменьшенном составе и значительно деморализованные. И сердце казака-партизана дрогнуло. Среди них родилось недовольство. Пошел глухой ропот. Были даже попытки к неповиновению и нежелание исполнять боевой приказ. Создалось положение, грозившее катастрофой.
Полковник Денисов, со свойственной ему прямотой, 16-го апреля обрисовал Походному Атаману истинное положение дел в Заплавах. Чтобы окончательно не развалилась наша "Южная группа", он настойчиво просил Атамана: 1) Впредь не ослаблять наши войска, а выделенные части вернуть обратно, 2) Занять гарнизоном из частей "Северной группы" станицу Мелиховскую, как ненадежную и находящуюся на единственном пути между Заплавами и Раздорской, 3) Убрать из ставки лиц, заклеймивших себя недостойным поведение во время революции (полковник Гущин), нахождение которых при Атамане дает пищу разным толкам и 4) Атаману оставить пароход и переехать в Заплавы, чтобы своим присутствием здесь прекратить вздорные слухи и ободрить казаков.
Вместе с тем, мы и сами приняли меры, чтобы удержать войска от дальнейшего распада и успешно отражать непрекращающиеся атаки противника. Давно ли я заправлял восстанием единолично, а нынче был вынужден каждый день с боем выспаривать свою точку зрения у ослов вроде Попова, Сидорина и Семилетова, которым не мешало бы опустить задранные к небу носы.
Война продолжалась. 17-го апреля, нам стало известно, что большевики, учитывая произошедшее ослабление "Южной группы" и неустойчивое ее состояние, решили в день пролетарского праздника 1-го мая (по новому стилю, для нас 18 апреля) окончательно покончить с нами. Что же пора и мне приниматься за работу — покажем этим гениям идиотизма как надо воевать! Выбора все равно у нас нет, мы поставлены на самый край пропасти, теперь все до ужаса просто — или Победа или Смерть! Вот все, что остается нам.