Она поднялась на цыпочки, чтобы посмотреть, на месте ли ее собственный стол — прямо перед стеклянной стеной, отделяющей кабинет Гарри в конце зала. Неужели его тоже передвинули? Она не видела его с места, где стояла, и понимала, что кто-то мог переместить и его, пока ее не было на работе и она не могла воспротивиться.
Лора тут же ощутила жгучую тревогу при мысли о разговорах, которые ей придется вести, если это случилось, и внезапно поняла, что снова войти в колею будет намного труднее, чем она себе представляла. В том, что на стендах слева появились новые задачи, которых она раньше не видела, не было ничего удивительного, но и спокойнее от этого не стало. Полгода назад более половины проектов вела она, а теперь узнавала только один, в нижнем углу, принесший ей премию, а компании — хорошую прибыль.
Лора сказала себе: «Ты справишься!» — и зашагала через офис, желая, чтобы хоть кто-то поднял глаза, узнал ее и позволил нарушить молчание. Этим человеком стала Генриетта Джеймс, которая появилась из туалета и резко остановилась, увидев Лору.
Лицо Генриетты расплылось в широкой улыбке, но она быстро зыркнула в направлении Лориного стола, прежде чем громко констатировать:
— Вы вернулись!
— Да, вот она я, — ответила Лора, проследив за взглядом женщины туда, где должен был стоять ее стол, но с этого места тоже его не увидела.
— Боже! — воскликнула Генриетта. — Не могу поверить, что полгода пролетели так быстро!
— Понимаю, — кивнула Лора. Генриетта продолжала улыбаться. Она всегда нравилась Лоре, потому что хорошо выполняла свои обязанности и трудилась усердно. Хотя, бывало, заставляла раздраженно ожидать, пока закончит болтать с кем-то о прошедших выходных, вернется к своему столу и доделает срочную работу. Иногда Лоре приходилось ее подгонять.
— Ну и как вам жизнь в роли мамы? — полюбопытствовала Генриетта. — Сынок дает выспаться?
— Раньше давал, — ответила Лора. — Но в последнее время не особо часто. — Она улыбнулась, чтобы показать, что на самом деле это не беда, хотя бессонные ночи сказывались и на ней, и на Нейте.
— И как же вы смогли с ним расстаться сегодня утром? — продолжала Генриетта, словно ножом полоснув по сердцу.
— О, все прошло прекрасно, — сказала Лора, но, когда Генриетта недоуменно приподняла брови, задумалась, правильно ли сделала. Может, теперь стоит открыться женщинам в офисе. В конце концов, они с Генриеттой обе матери. Не лучше ли сказать правду: утреннее расставание с Бобби стало самым трудным поступком, что она когда-либо совершала?
Но разговоры по душам Лора считала дурным тоном, так что просто сообщила: