Максим завороженно кивнул.
— У меня предложение, пойдем сначала прогуляемся, а во время прогулки я все тебе и расскажу.
Они вновь вернулись к машине.
На этот раз они ехали в молчании. Несмотря на то что Ирина гнала со скоростью больше восьмидесяти километров в час, дорога заняла больше получаса. Вскоре машина ехала по узким дорогам спального района, больше похожего на трущобы.
Ирина припарковалась у входа в местный парк, плотно засаженный деревьями. Парк был очень скудно освещен и Максим не смог понять почему, либо таковой была задумка ландшафтных дизайнеров, или же это следствие активности вандалов.
— Вот, — сказала Ирина, — Мой любимый парк.
Ирина взяла Максима под руку и повела вперед.
Они вошли в небольшую арку, что вывела их на аллею. Вдоль аллеи по которой они шли, через большие промежутки, были расставлены скамейки и лавочки. Как оказалось, промежутки были Настолько большими, что компании молодых парней, занимавших их, друг друга не видели и даже не слышали, из-за густо растущего кустарника и деревьев.
Они миновали первую лавочку, что размещалась почти у входа. Максим буквально физически ощущал на себе провожающие взгляды парней, что сидели на лавке. Они пили алкоголь, о чем-то шумно разговаривали и смеялись.
— Когда у меня зрение прорезалось, я стала многое видеть. Гораздо больше чем обычные люди. Со временем это только усиливалось. Знаешь, вокруг каждого человека есть что-то такое, — девушка помолчала подбирая слова, — многие назвали бы это аурой, но это нечто другое. Я вот вижу, что ты светишься как та самая трава на солнце. И понимаю, что с тобой мы не ошиблись. Уж ты точно лучше и добрее меня.
Первая лавочка осталась позади и скрылась за деревьями, зато впереди показалась следующая скамейка. Тусклый фонарь высвечивал такую же группу молодежи. От их компании доносились точно такие же разговоры и смех. Максим даже подумал что у него дежавю.
— Что мне запомнилось, ну из того что говорил Сергей. Теория Дарвина ведет нас к чему-то… Как же он говорил, эх не помню, к дерьму какому-то она нас ведет.
Любая война, любой катаклизм, что по идее отсеивает самых сильных и приспособленных, на самом деле не имеет никакого смысла.
— Эй слышь, — от компании молодых людей послышался выкрик в сторону шагающим Ирины и Максима. — У вас курить есть.
— Первыми умирают самые смелые и сильные, что идут грудью на опасность — Ирина продолжала не обращая внимание на новую настойчивую просьбу. Максим слушал ее как завороженный, и даже не обращал внимание на все что происходило вокруг. — Следом умирают честные, что не имея силы и смелости, перебарывая себя идут навстречу смерти.