А потом сработал мифриловый шарик.
— Ёп… — высказался Прохор, когда впереди высоко в небо поднялся огненный столб с шапкой, а под нашими ногами дрогнула земля. Энергии накопитель набрал в себя столько, что выплеснул её из себя не хуже, чем одновременная детонация вагона с мощнейшими авиабомбами.
— Вот же ж!.. — поддержал я его, видя, как во все стороны полетели обломки, в том числе и куски рельс с колесными парами вагонов. Ближайшие к месту подрыва накопителя постройки сдуло, как горсть тополиного пуха порывом ветра. Доски, брёвна, железки с кирпичами обрушились на городские улицы, сея панику и смерть. Местами мгновенно занялись пожары. Самое главное — я видел, что досталось и колокольне. Не так и далеко она оказалась от эпицентра взрывов. Амулеты, конечно, должны защитить москвичей, но они не спасут, если постройка рухнет и погребёт эту парочку под обломками. К счастью, местные жрецы строили свои культовые сооружения на совесть.
— Киррлис, позволь, а? — просительно обратился ко мне Прохор.
— Мы быстро, Киррлис, — поддержал его Семянчиков.
— Давайте, но не увлекаться, — махнул я рукой, давая добро оборотням. Мне не нужно было спрашивать, чего они хотят. Достаточно было посмотреть на то, как носились по улицам паникующие гитлеровцы — на них и положили свой кровожадный взор мои архаровцы. Просто так смотреть на взрывы вагонов им было тяжело. Вторая, звериная натура толкала их вперёд, требовала устроить кровавую вакханалию среди напуганных жертв, ведь страх для оборотней был осязаем, как аромат пекущегося в печи каравая.
В считанные минуты пламя захватило почти все вагоны и рядом стоящие здания, которые уцелели после первых взрывов. Весь городок затянуло едким дымом, а воздух стал ощутимо горячим. А ещё на месте вагонов с солдатами стала образовываться некроаура, вызванная массовой гибелью разумных созданий.
«Нужно было сферы для закачки тёмной энергии взять, — с досадой подумал я. — Не догадался в спешке. Ладно, пошлю сюда соколов с ними сразу, как только вернёмся сегодня в Цитадель».
К моменту, когда наш отряд устроился в сёдлах грифонов и полетел назад, от станции и поселения почти ничего не осталось. Вернее, на их месте бушевало жаркое пламя, местами поднимающееся в небо на десяток метров. А чёрные столбы дыма было видно за десяток километров.