День Единения, в который я не пришла на набережную, чтобы со всеми поприветствовать императорскую чету, по причине того, что увлеклась. Слишком увлеклась работой и о трагедии узнала лишь на следующее утро, из утренних газет.
— Мм-м, — вдруг протянул лорд Арнел, привлекая внимание. И, едва удостоился моего рассеянного взгляда, тихо спросил: — Пароход, как я понимаю, был из железа?
Кивнула, подтверждая, и добавила:
— Гордость императорской кораблестроительной верфи, торжественно спущенный на воду в тот же день.
Глаза дракона медленно прищурились.
Я посмотрела на него с некоторым возмущением, но затем… Официальной была версия террористического акта, но император и сам являлся достаточно сильным магом, как, впрочем, и императрица, бывшая его второй женой и носившая дитя, а также королевская гвардия, магический спецкорпус, амулеты, защита, наложенная на само императорское судно…
— Не может быть… — прошептала я. — Этого просто не может быть… И даже если там был Ржавый дракон, потопить настолько внушительный пароход невозможно.
— Мисс Ваерти, — жёстко произнёс лорд Арнел, заставив посмотреть на себя. — Вы видите мой уровень владения магией, а теперь представьте себе, что примерно подобный же имеется у какого-нибудь Rufusdraco. Просто представьте и скажите, как быстро Ржавый дракон с моим уровнем магических сил мог бы превратить днище императорского парохода в ржавое решето?
«Мгновенно!» — в ужасе подумала я.
— Можете не отвечать, я и так понял, — едко высказался Арнел.
А я едва ли была в состоянии хоть что-то сейчас сказать. Пароход развалился, со дна даже при единовременном участии половины столичных магов удалось достать лишь обломки. Обломки и корабля, и человеческих судеб. Императрица погибла на месте, император, до последнего пытающийся её спасти, через несколько часов умер во дворце от «чрезмерного истощения магических сил». На престол взошёл нежеланный для обеих парламентских партий Вильгельм Дейрел, из ссылки был возвращён бастард герцог Карио Энсан. Императорскую чету похоронили отдельно: императора рядом с первой супругой, не любимой им, императрицу с нерождённым младенцем — в монастырском саду.
Далее последовала коронация Вильгельма Дейрела, две непопулярные в народе войны, казни оппозиционеров, увеличение налогов… и, пожалуй, на этом мои знания о политике заканчивались. Став помощницей профессора Стентона, я жила в некотором вакууме, отдельно от мира и его забот, полностью погруженная в работу, вместе с профессором негодующая по поводу вмешательства герцога в наши исследования, и последней каплей стал тот услышанный разговор — Его Светлость не стеснялся в выражениях и грозил профессору весьма незавидной участью, но что мы могли сделать? Управление прошедшими оборот в звериной форме невозможно и немыслимо по многим причинам, однако… однако Арнел летал, сохранив своё самосознание и ясность мысли.