Давернетти кивнул, прислушиваясь к кому-то или чему-то вдали. И спустя несколько минут сообщил:
— Карио покинул ваш дом.
— Это радует, — искренне заметила я. — Надеюсь, он ничего не украл.
Давернетти, искоса взглянув на меня, поинтересовался:
— Вы полагаете, там есть что воровать?
— Столовое серебро осталось на кухне, — невозмутимо отметила я.
— Приказать сотрудникам обыскать герцога на предмет возможно похищенных вилок и ложек?
— Там ещё ножи, сахарница и тортница, — гордо перечислила я.
— Уверен, если бы Карио уволок всё это, мои сотрудники непременно услышали бы звон, — с самым серьёзным видом ответил полицейский.
Искоса глянув на старшего следователя, напомнила:
— Метель.
— Полагаете, завывание ветра перекроет звон уворовываемого серебра? — с трудом сдерживая улыбку, осведомился Давернетти.
— Убеждена в этом! — с жаром подтвердила я.
— Ваша убеждённость вынуждает и меня всерьёз задуматься о том, что один из богатейших лордов империи действительно подворовывает столовое серебро, — хмыкнул полицейский.
— Ну, начнём с того, что нам же достоверно неизвестно, каким именно образом этот богатейший лорд, собственно, сколотил состояние, — улыбнулась я.
— Ваша версия его обогащения обретает всё более яркие очертания, — рассмеялся Давернетти.
И в этот момент позади раздалось:
— Но мы все, я полагаю, искренне надеемся, что она всё же далека от истины.
Мы обернулись — лорд Арнел стоял у лестницы, и, полагаю, уже некоторое время.
— Можете смело вычеркивать меня из списков искренне надеющихся, — высказалась я.
— И меня, — неожиданно решил присоединиться лорд Давернетти.
— Я бы с удовольствием и себя вычеркнул, но, видимо, не судьба. Кристиан, ты не желаешь объясниться?
И лицо Арнела снова приняло то самое убийственное выражение.
Давернетти, пожав плечами, мол, «ну если ты так настаиваешь», приобнял меня за талию и сделал громкое заявление:
— Мы с Анабель любим друг друга!
Несколько дам, прогуливающихся в отдалении по галерее, откровенно споткнулись и потрясённо на нас уставились.
— Из списка влюблённых меня тоже можно смело вычеркивать, — в свою очередь сделала гораздо более тихое заявление я.
— Но согласитесь, определённые чувства вы ко мне всё же испытываете, — оскалился лорд Давернетти.
— О да, — согласилась я. — И поверьте, вы испытаете их в полной мере, если продолжите держать руку на моей талии!
Рука была убрана мгновенно.
После чего старший следователь нанёс свой удар:
— Ну, не будем смущать публику пылкими объяснениями, полагаю, дамы и так уже пребывают в некотором шоке.
— О, да бросьте! — возмутилась я. — Шок у них со времен вашей попытки превратить мой палантин в шарф.