Давернетти безучастно покивал, ровно до слов «разрушать одним прикосновением, превращая его в ржавчину». Вот после этих слов старший следователь, кажется, практически перестал дышать. Несколько секунд он сидел, глядя в никуда, затем поднял голову, посмотрел прямо на меня и произнёс:
— Простите?
И я поразилась тому, насколько изменилось его лицо — ни издевательской насмешки, ни искривлённых всё в той же насмешке губ. Лицо словно окаменело, и взгляд сделался холодным и цепким.
— Ржавые драконы более шестидесяти лет считались вымершими, — уведомила я. — Судя по моим наблюдениям, в Илиасе Скайверне как минимум одна восьмая «ржавой» крови, его нельзя убивать в принципе, вполне может статься, что это последний Rufusdraco во всей империи!
Но Давернетти интересовали явно не мои попытки сохранить популяцию вымирающих драконов, потому что он спросил совсем о другом:
— Ржавые драконы способны оставлять следы на железной руде?!
Вопрос был неожиданным.
Сев ровнее, я скрестила руки на груди, посидела, размышляя, и, наконец, ответила:
— В принципе… если не в обуви.
Давернетти откинулся на спинку своего кресла, как-то очень внимательно глядя на меня, словно прикидывая, как конкретно и с максимальной пользой он может меня использовать. Увы, моё предположение оказалось полностью верным.
— Мисс Ваерти, — ровно произнёс он. — Возвращайтесь домой и переоденьтесь во что-то более пригодное для длительных прогулок. Я заеду за вами через час.
У меня попросту не было слов.
Зато они нашлись у миссис Макстон, возмущённо воскликнувшей:
— Лорд старший следователь, мисс Ваерти незамужняя де…
— Мне это исправить? — очень спокойно поинтересовался лорд Давернетти.
— Избави боже! — не сдержалась я.
И, поднявшись, попросила миссис Макстон:
— Поторопимся. Пожалуйста.
* * *
Я покинула полицейский участок, с трудом придерживая платье, норовящее с меня сползти самым возмутительным образом. Лорд Арнел совершенно не считал себя обязанным беречь моё имущество, а потому платье, боюсь, восстановлению не подлежало.
В карете своё негодование одновременно высказали оба моих работника.
— Вам не следовало спасать этого вора! — начал мистер Уоллан.
— Мисс Ваерти, прогулки в обществе лорда Давернетти станут сокрушительным ударом по вашей репутации! — продолжила миссис Макстон.
Тяжело вздохнув, грустно заметила:
— Пятнадцать суток в камере тоже едва ли пойдут на пользу моей репутации.
Дворецкий и экономка переглянулись и промолчали. Все мы прекрасно понимали, на чьей стороне сила в этом городе, но вместе с тем:
— Боюсь, мне и самой крайне любопытно, что выйдет из этой «прогулки», — нехотя призналась я.