Свет и Тень. Разговоры с Джимми Пейджем (Толински) - страница 177

У меня возможно получались какие-то аккорды, но на самом деле я просто дергал за струны и заставлял их выть. А потом, во время микширования, с помощью звукоинженера Эдди Крамера мы сделали панораму и добавили эффектов, включая осцилляцию нижних частот на эхо-машине, чтобы сбросить все это совсем к низам и зафиксировать там так, чтобы звучание двигалось в ритме. Это было чем-то, чего никто раньше не делал в таком контексте, оставив в одиночестве в середине песни. Вот такими дальновидными мы были, настолько это все было авангардно, и так забавлялись.

В этом было преимущество того, что все контролировалось артистом. Ничего подобного бы не случилось, если бы у нас был продюсер со стороны. Они бы подвергли сомнению и не поняли бы то, что я делал, а возможно бы подумали, что я просто записал кучу шума. У меня была возможность быть уверенным, что никто не будет лезть в наши идеи.

В «Whole Lotta Love» есть столько крутых моментов. Как ты все это конструировал?

Я всегда в своей голове хорошо слышал всю аранжировку полностью. Когда мы репетировали у меня дома в Пэнгборне материал с первого альбома, я уже был в состоянии увидеть всю окончательную аранжировку «How Many More Times» до того, как мы пришли в студию. Я знал, где буду прописывать наложения и как буду использовать скрипичный смычок в качестве мелодического контрапункта. Тоже самое было с «Whole Lotta Love».

На первом альбоме группа играла два блюзовых кавера. Чем вас привлекли «I Can’t Quit You» и «You Shook Me»?

Когда мы только начали репетировать у меня дома в 1968 году, то работали над концертной программой и материалом, который станет нашим первым альбомом. В то время было много групп, играющих блюз. Мы также получали удовольствие, исполняя блюз, но при этом ощущали, что наш коллективный характер команды был настолько силен и оригинален, что вместо погружения в блюз, мы можем получить обратный эффект. Наши версии блюза показывали, насколько смелыми и отличающимися от всех мы были.

Мы выбрали две песни с драматическими элементами, которые мы могли бы исследовать. В оригинальной версии «I Can’t Quit You» Отиса Раша была часть песни, где аккорды двигались на пол-тона, и мы видели, что можем выжать из этого реальный момент. Большой момент. По существу, мы поместили песню Раша под микроскоп и выяснили, как придать ей немного больше драматической напряженности.

Я ощущаю, как группа привнесла в «You Shook Me» определенную психологическую подавленность и мрачность, которых не было в оригинальной версии Мадди Уотерса.