Наверху, у стеклянного окна, стояли Полуэктов и Бергов. Они специально приехали, чтобы посмотреть на Юродивого. Смотрели, и им казалось, что сейчас что-то непременно случится, и он станет прежним. Но с Юродивым ничего не случилось. Он покричал еще что-то невразумительное, яростно почесал голову и лег на пол, лицом к стене.
Полуэктов и Бергов отошли от окна.
- Твоя супружница рядом. Хочешь посмотреть?
- Нет, - спокойно сказал Полуэктов. - Не хочу. Во сколько сегодня вечер?
- В двадцать часов, как всегда. Я буду рад тебя видеть. Кстати, у меня есть сюрприз. На вечере узнаешь. - Бергов чуть заметно улыбнулся бескровными губами. - И еще один сюрприз будет завтра. Готовься. У нас много дел впереди. Очень много.
Они миновали длинный коридор, где через каждые два метра светило стеклянное окно и где под каждым окном находились безумные. Смеялись, плакали, говорили, молчали, буйствовали, но когда Бергов дошел до середины коридора, они все воспрянули, и невидимая искорка, проскочив по щелям-комнаткам, сбила разные голоса в одно целое.
И оно, единое, запело в несколько сотен глоток с такой силой, что задребезжали окна:
- Боже, прорабов храни...
Бергов продолжал улыбаться. Не сбиваясь с шага, он плавно помахивал руками, словно дирижировал безумным хором.
Полуэктов смотрел себе под ноги и все равно спотыкался на ровном полу.
- А ты знаешь, - заговорил вдруг Бергов. - Меня сейчас осенило! Я тут поинтересовался на досуге и выяснил... оказывается, слово "юродивый" имеет два значения, первое - это когда человек действительно не в своем уме, а второе - когда он сознательно притворяется, что сошел с ума. Вот и получилось, что мы из одного значения переставили его в другое. Никакого насилия. И самое главное - надо его сегодня же выпустить. Ничего странного! Наоборот - закономерно. Объявим, что мы его вылечили, что он сейчас опасности не представляет, и пусть уходит. Такой, какой он сейчас есть, он не опасен. А умрет своей смертью и больше сюда уже не вернется. Ни-ког-да!
Они вышли из дурдома, сели каждый в свою машину и расстались до вечера.
По дороге в муниципальный совет Полуэктов завернул к храму, хотел проверить, как выполнен его приказ - храм он приказал заколотить. Да и что ему оставалось делать, если нет священника и некому нести службу. Еще издали Полуэктов увидел, что приказ выполнен: входные двери крест-накрест перехлестнуты толстыми плахами, узкие окна заколочены в два настила досками потоньше. Твердозаданцы, завершая работу, лазили по куполам, придерживая друг друга за веревки, и обдирали позолоту. Храм, конечно, останется без догляда и вполне может так случиться, что от шальной искры загорится. А это уже непорядок, пожары в городе не нужны.