К этому ко всему — прибавить мощнейшие лоббистские возможности немецкого бизнеса, год из года добивающегося отмены санкций, огромные диаспоры выходцев из бывших советских республик, многие русскоговорящие и с двойной лояльностью. Чеченская диаспора — там вообще невозможно понять, кто есть кто, кто мирный, кто бандит, кто возможный ликвидатор, просочившийся в Европу, чтобы кого-то убрать в угоду Кремля — а кто просто наркотиками торгует. К этому прибавить общую нездоровую обстановку в стране и в столице — тысячные диаспоры чеченцев, албанцев, турок, афганцев, сирийцев, непрекращающиеся криминальные разборки, вызывающее поведение криминальных лидеров при том что немецкие законы составлены так что ничего с этими отморозками не сделаешь. Целые отрасли, такие как такси или общепит — под контролем криминала. Массовые драки по тысяче и более человек — прошлый раз дрались всю ночь, пока не приехала полиция с соседних городов. Среди всего этого — все больше молодых людей, в том числе этнических немцев — принимают радикальный ислам. И можно себе представить, что с этим со всем может поделать группа, в которой всего восемь оперативников и трое в длительных командировках.
Так что — станция ЦРУ в Берлине мало того что с трудом справлялась с работой по самой Германии — но традиционно ей поручили и северную часть Балкан. А после того скандала, когда из Афин попросили иностранных дипломатов — и все Балканы…
Но Перес работал по России…
Сейчас его вызвал сам начальник станции. Роберт Зентес, матерый волк, он работал в Екатеринбурге — но его оттуда попросили, когда русские начали перекрывать кислород в связи с взаимными высылками и всякой такой хренью в духе Холодной войны. До этого он всего пару раз был у шефа — традиционно, русская линия замыкалась напрямую на Лэнгли, и шеф станции просто знакомился с информацией. Это было сделано еще и для того чтобы отделить потоки информации касающиеся непосредственно Германии — и косвенной, по диаспорам и всему такому…
В кабинете шефа работал кондиционер — он был старым и работал шумно, а деньги на новый не выделяли. Компьютера не было — шеф был старой школы и опасался утечек. Обстановка кабинета была старой, ее как сделали в девяностые, когда ведомства переезжали из Бонна в Берлин, так с тех пор она и осталась.
Шеф был один.
— Присаживайся Рауль.
Перес настороженно сел
— Ты телевизор смотришь?
— У меня нет времени его смотреть?
— Даже CNN?
Рауль кивнул
— Это плохо. Ты знаешь, что в Белграде убили кандидата в президенты Жераича?
— Что-то слышал такое, сэр