.
Жизненную силу этого города чувствуешь на кончиках пальцев.
Так вот, в один и миланских вечеров, когда работать уже поздно, а идти клубиться еще рано — в одном из домов на площади Сан Бабила на четвертом этаже стоял у окна молодой человек, попивал харам и смотрел на площадь взглядом хозяина, смотрящего, чтобы рабы на плантации не отлынивали от работы…
Его звали Спиро Леши. И он, несмотря на типично итальянскую внешность, был стопроцентным албанцем.
Как сказал один кабульский таксист американскому журналисту по пути в город: «Да, сэр, я понимаю, что не все пуштуны плохие, просто большинство из них». То же самое можно было сказать и об албанцах. Албанцы в сегодняшней Европе — выполняли роль чеченцев в России 90-х. Они распространились по всей Европе, албанские банды орудовали даже в Лондоне. Они проявляли демонстративную жестокость — например, в Лондоне, они зашли в дом грабить, их случайно застала хозяйка — они зарезали и её и её дочь. Они ничего не боялись, потому что если вляпывались всерьез, то уезжали в горы, и там их никто не искал. Они переправляли через Албанию контрабанду и по всей Европе похищали людей. Традиционные мафии Европы предпочитали с ними не связываться, а полиция не справлялась. Например, тех двоих, что вырезали семью в Лондоне, поймали, одному дали пожизненное. Они сейчас сидели в тюрьме, находились на положении авторитетов, и даже из тюрьмы вели странички на Фейсбуке, где размещали то фото из тюремной качалки, то угрозы совершить новые убийства. Судя по их страничкам — они не то, что не исправились — они процветали за решеткой10.
Спиро Леши родился в точно такой же среде, но так как его отец был богат, он не должен был зарабатывать на жизнь разбоями. У него был диплом хорошего западного ВУЗа, в котором он приобрел не знания, а бесконечное презрение к западному обществу, у него была квартира в Милане, он вкладывал здесь семейные деньги. У отца были плантации на месте бывших госхозов, он держал рабов, выращивал органические продукты, а Спиро договаривался с итальянскими торговыми сетями о поставках.
Спиро был не то, что преступником, нет. Просто его система морально-этических ценностей в корне не соответствовала общепринятой. Он презирал любого, кто не мог силой добиться своего — избить, ограбить, убить, у кого за спиной не было поддержки клана, боевиков с автоматами. Он не совершал преступления просто так, от нечего делать — но время от времени он делал нечто такое, что бы могло выразить его презрение ко всем окружающим. Например, как-то раз он заставил своего должника выпить стакан его мочи.