Он начал срывать груши и бросать вниз, а Флора принялась ловить их в свой передник, и тут из-за угла, грохоча, выехала чёрная машина.
Автомобили – редкое зрелище в «Солнечной бухте». У этого авто были большие колёса, длинный капот и высокая крыша, а двигалось оно странными рывками, словно водитель никогда ранее не сидел за рулём.
Дети в изумлении смотрели, как машина выписывает зигзаги на дороге. Затем она ринулась прямо на них.
– Флора! Берегись! – заорал Пип.
Флора уже прижалась спиной к стене. Машина промчалась мимо детей и мёртво встала посреди дороги.
– Назад! – приказал женский голос. – Сделай так, чтобы она поехала назад!
Раздались лязг, скрежет, бряцание, машина покачалась из стороны в сторону, затем ползком двинулась в обратном направлении, пока её заднее окно не поравнялось с детьми.
– Стоп. Немедленно стоп! – потребовал голос.
Машина затряслась и остановилась. Пип, обдирая локти и колени, сполз со стены и встал рядом с Флорой.
Водитель, показавшийся им необыкновенно высоким, сидел сгорбившись за рулевым колесом. Его шофёрская фуражка была надвинута на самые глаза; дети только и увидели что тощую, словно индюшачью шею и затылок, который был покрыт пятнистыми пучками волос, напоминавшими плесень на забытой картофелине. Из окошка задней двери высунулась рука в лиловой перчатке и поманила детей.
– Должно быть, сегодня у меня удачный день. – Голос теперь был сладкий, липко сладкий, словно сахарная вата. Лицо обладательницы голоса скрывалось под широкими полями элегантной лиловой шляпы. На плечи ниспадали локоны ежевично-чёрных волос. Платье было пурпурное, цвета спелой сливы. – Дорогие детки, подойдите поближе.
– Зачем? – спросил Пип, не сходя с места. – Чего ради?
– Ради засахаренных фиалок. – Женщина протянула плоскую коробочку, в которой лежали аккуратные ряды маленьких пурпурных леденцов. Она сунула одну конфетку себе в рот. – Просто тают во рту, знаете ли… та-акие вкусные…
Флора сделала шаг вперёд – из-за своих длинных ног она всегда испытывала чувство голода. Перед тем как попасть в «Солнечную бухту», она никуда и никогда не ходила без своей гувернантки, и никто не удосужился объяснить ей, что нельзя брать конфеты от незнакомых людей.
Пип удержал Флору. Если даже он и родился бесхитростным ребёнком, жизнь в цирке выбила из него всякую доверчивость.
– У нас есть груши, – объявил он.
– Бедный мальчик, от них у вас ужасно заболят животы, – жалостливо сказала дама. – Эти груши незрелые. Разве вы не хотите быть моими друзьями? Скажите, это ведь «Солнечная бухта», Дом для ненужных и нечаянно безродных детей? Я проделала очень долгий путь, чтобы найти грустного, лишённого матери ребёнка, которого я смогла бы назвать своим и кормить сладостями.