Чуть позже скрипнула дверь, и на чердак зашла вдова Мелдрум. Держа горящую свечу, она оглядела фигурки, лежавшие на матрасе, прислушалась к их дыханию.
– Две сиротки. Одна собачка, – сосчитала вдова.
Её тень в мерцающем свете свечи была стройной и высокой. Вдова перестала горбиться, её голос больше не дрожал. Глаза сверкали как аметисты.
– Крепко спать, без задних ног, без кошмаров и тревог! – промурлыкала она. – Время кошмаров ещё придёт.
Пип видел сон. Ему снилось, что он снова под куполом цирка: раскачивается на трапеции, сделанной из пурпурных чулок. Далеко внизу стоит его отец с багровым от гнева лицом. Он орёт: «Прыгай, глупый червячишка!» Пип знает, чтó отец сделает с ним, если он упадёт. Лучше остаться наверху и раскачиваться – вперёд, назад, вперёд, назад. Но узлы не очень-то крепкие, чулки начинают растягиваться и расплетаться… Пип выпадает из одного сна и оказывается в другом – словно бы он просыпается в своей кровати в «Солнечной бухте», и через окно вливается солнечный свет, и вот-вот будет завтрак…
Когда он проснулся по-настоящему, тёплый и уютный сон про «Солнечную бухту» всё ещё был с ним – пока Пип не вспомнил, где он находится. После золотого солнечного сияния во сне темнота вокруг леденила душу. Повернув голову, Пип различил светлую лужицу – это были разметавшиеся волосы Флоры. Тигр, с животом, набитым крошками имбирного пряника, спал в своей клетке.
Внизу хлопнула дверь.
– Что с тобой случилось? – раздался насмешливый голос вдовы Мелдрум. – Ты выглядишь как полуутопленник.
– Я не люблю троллей, мамоцка. Они нехорошо обращаются с бедным Голифосом. Я только спросил Троллиху, не видела ли она поблизости милых сочных детишек. А она столкнула меня в реку. Может быть, Троллиха уже сожрала их?
– Нет, не сожрала, – ответила вдова Мелдрум. – Они наверху, в целости и сохранности. И они съели достаточно моего имбирного пряника, чтобы проспать до полудня.
«Голифос. Со зловонным дыханием и лютыми клыками». От сна не осталось и следа. Пип соскользнул с матраса, подобрался к двери и приоткрыл её, заклиная петли не скрипеть. Затем он лёг на живот и подполз к верхней ступеньке лестницы, откуда можно было видеть часть кухни внизу. Большие башмаки, выше – пара длинных ног, а ещё выше – затылок, похожий на обросший мхом валун. Пип узнал этот затылок. Он видел его раньше, и на нём была шофёрская фуражка.
Повалившись в кресло, уступающее ему на несколько размеров, великан заметил Балдри, который сидел по другую сторону стола и хлебал суп.
– Что это, мамоцка?
– Это, сынок, Личный Идиот Его Величества Короля Кула.