– Вы подожгли приют, – напомнила Флора. – А она осталась, чтобы спасти других детей. Никто не заставлял вас бежать.
– Ты даже представить не можешь, как у нас там всё было. – Малисия бросила полный ненависти взгляд на жабу в клетке. – Адольф Булкожор, – горько сказала она. – Жирный, обрюзгший мешок для пудинга, который резал себе на обед жареное мясо, в то время как ужасно голодные дети хлебали водянистую кашу. Перед тем как съесть даже корочку хлеба, мы должны были встать и поблагодарить его. Кто-нибудь чихнёт, уронит ложку, прошепчет словечко – и нас били палкой. Если мы плакали, он бил ещё сильнее. Теперь он расплачивается за всё это – ему приходится выпрашивать у меня червей. Это половина данного мною себе слова – но только половина. Сожги для меня приют, Флора, и я буду заботиться о тебе как о моей собственной дочери. Постой, в доказательство у меня для тебя есть миленький подарок – смотри.
Малисия протянула руку. На её ладони лежала половинка маленького серебряного сердца на нитке коралловых бус – тусклая, позеленевшая, давно не чищенная половинка сердца.
– Надень это, – вкрадчиво сказала ведьма, пытаясь завязать ожерелье на шее Флоры.
– Слишком туго, – запротестовала Флора. – Оно меня душит.
– Перестань жаловаться! – прикрикнула Малисия. – Ты бы лучше не ломалась, а научилась делать то, что тебе говорят, особенно теперь, когда ты принадлежишь мне.
– Я не принадлежу вам! – яростно выкрикнула Флора. – Я принадлежу «Солнечной бухте», и Пип с Тигром тоже. Мисс Ваткинс, как и вы, выросла в приюте при господине Булкожоре, но она старается всё изменить к лучшему. А вы хотите всё изменить к худшему! И мисс Ваткинс реально заботится о нас. Она послала за нами Королеву Чести и Капитана Вандердекена.
– Ах да, галантная спасательная команда, – язвительно усмехнулась Малисия. Передав Голифосу конец верёвки, которой была обвязана Флора, ведьма вытащила из тележки свою черепную чашу. – Старики и горстка снергов. Король Кул сейчас развлекает их в своём Пиршественном Зале. Позови снерга на пир, и он забудет собственную бабушку. Интересно, они вообще поняли, что ты пропала?
– Пип понял, – твёрдо сказала Флора. – Он и Горбо придут за мной.
Ведьма разразилась хохотом.
– Горбо? Да он и салатный лист от улитки не спасёт!
Усевшись на ближайший валун, она поставила чашу себе на колени, провела рукой над желе из сонной одури и вгляделась в его глубины.
– Ой, мамочки мои! – издевательски воскликнула она. – Я вижу страусов, они хлопают крыльями и бегают по кругу, а их наездники не знают, куда ехать. Я вижу озадаченных стариков, марширующих в противоположных направлениях. Я вижу солдат, обыскивающих пустой домик. Бедная маленькая Флора… Боюсь, в конечном итоге твой удел – это гоблинские пещеры. Проведёшь несколько недель там, внизу, в полной темноте, и ты будешь готова делать всё, что я скажу.