Он повис на руках, ощущая под пальцами кору дерева. Выдержит ли ветвь? Пип надеялся, что выдержит. Тележка была уже очень близко. Поймёт ли Флора, что ей нужно сделать? Да, Флора всегда знала, слова ей были не нужны. Лишь бы она вовремя увидела его.
«Раскачивайся. Помни о ногах. Подтянись. Зацепись коленями. Свесься. Раскачивайся».
И вот уже тележка, а в ней Флора, с бледным лицом и развевающимися волосами. Она увидела его вовремя и потому уже поднялась на ноги, но стояла она нетвёрдо, придерживаясь рукой за борт тележки, чтобы сохранить равновесие.
«Не дрожи, Флора. Встань в полный рост. Дотянись до меня…»
Она поняла. Собравшись с духом, Флора вытянула вверх связанные руки, и… Пип поймал её.
Они втроём стояли на берегу и смотрели, как тележка катится своей страшной дорогой. Она уходила всё дальше и дальше, и наконец, у самого подножия холма, там, где русло делало поворот, тележка врезалась в берег. Послышался треск дерева; то, что осталось от барахла вдовы Мелдрум, взметнулось в воздух, а затем осыпалось на землю. Искорёженная тележка лежала на боку, одно колесо всё ещё вращалось.
– А что, если бы в ней была я? – Флору трясло. – Что, если бы вы не подоспели?
– Конечно же, мы подоспели, – сказал Пип.
– «Что, если» не считается, – объявил Горбо, развязывая руки Флоры. – Кстати, очень хорошая верёвка. Не возражаешь, если я возьму её себе? Важно не «что, если», а «что есть». Вот сейчас здесь есть мы, и мы снова вместе – все трое.
– Хм… кажется, нас четверо, – сказал Пип, показывая рукой. – Смотрите.
К ним вприпрыжку нёсся Голифос. Он мчался по склону, размахивая руками, чтобы удержать равновесие.
– Если бы только у меня были мой лук и стрелы, – простонал Горбо. – Я нашпиговал бы его стрелами так, что он стал бы похож на диковраса, но… погодите… ну-ка, ну-ка… да, это возможно… Я думаю, – сказал Горбо с чрезвычайно удивлённым видом, – что у меня наконец-то появилась идея.
Стянув с плеча свою верёвочную сумку, он принялся распускать её.
– Вот, держи. – Он передал свободный конец Флоре. – Обвяжи верёвку вокруг того дерева – примерно вот на такой высоте, – и вы двое натяните её как можно сильнее. Не отпускайте!
Разматывая на ходу остатки сумки, Горбо поскакал по камням через русло реки к деревьям на другом берегу.
Голифос тяжело бежал вниз по холму. Его лицо было багровым от злости.
– Где она? – рычал он. – Недобрая Девочка. Мамоцка хочет, чтобы я её вернул. Мамоцка очень сердита. И она рассердится ещё больше, если я не поймаю Девочку. И я должен принести мамоцкину пузырную волынку, и её лучший котел, и маринованное сердце, и пурпурновую шляпу, но главное – Девочку.